— Кто тебя убил? — спросил я запросто, не зная, как правильно общаться с духами. И правда — где руководство по общению с духами? Где можно прочитать, как именно к ним обращаться и чего от них ожидать? Всяческие жульнические руководства от экстрасенсов — не в счет.

— Валерка Куракин и Костян Брагин — прошелестел голос покойницы — Они пьяные были. В долг хотели. А я не дала. Тогда Валерка меня ударил кулаком, а потом они снасильничали. И Валерка меня задушил. Накажи их! Накажешь?

— Обязательно! — искренне пообещал я и шагнул к дверям, потом вспомнил, остановился — Что я могу для тебя сделать?

— Отпусти меня! — прошелестел дух хозяйки дома — Отпусти!

— А как? — растерялся я — Ну… лети!

— Отпусти! — снова прошелестел дух, и я досадливо поморщился — как ее отпускать-то?! Перекрестить, что ли?! Или чего еще сделать? А! Сообразил.

— Отпускаю! — я подкачал в свой посыл немного силы, и привидение заколыхалось, стало растворяться в пространстве. Через пару секунд от него остался только клочок тумана и слова:

— Спасибо, колдун!

— Ну… пожалуйста! Лети на здоровье — почему-то ответил я. Глупо, конечно. Ну какое нахрен здоровье у духа?! Если только душевное!

Когда вышел на улицу, с минуту привыкал к свету — солнце было ярким, как летом, и первые секунды почти ничего не видел — ослепило. Зато слышал — как Гав Гавыч ехидно сказал:

— Ну что, Каганов, понравилась тебе старушка? Хотел бы ее? Небось мечтаешь о такой красотке?

Тут я не выдержал:

— Слушай, ты… твой поганый язык когда-нибудь вообще останавливается? У тебя есть что-то святое?

— Неа! — легко согласился эксперт, черкая в своих бумажках. Он сидел на скамейке у палисадника и выглядел совершенно довольным жизнью — Святого в жизни вообще нет! И святых нет! Есть только такие как мы, и еще хуже! Так что, Каганов, чтобы выжить — тебе нужно пересмотреть свои жизненные принципы, понял?

— Мне очень хочется, чтобы ты, Гав Гавыч, когда начнешь говорить гадость — сразу же блевал! — ухмыльнулся я — Вот как захочешь мерзость сказать, и знаешь, что мерзость говоришь — так сразу и вырвало! Жаль, что я не колдун, я бы тебе устроил!

— Жаль что я не колдун, иначе бы вы у меня все от… — лицо Гав Гавыча исказилось и его вырвало полупереваренными кусочками колбасы, моркови и чего-то хлебного. Шаурму видать ел, не иначе. Рвота была на груди, на штанах, и самое главное — на бумагах, которые он держал в руках, сложенными на папке. Рвало его секунд пять, потом приступ закончился, и эксперт ошеломленно посмотрел по сторонам, будто пытаясь понять, что это было.

— Проклятая шаурма! — просипел Гав Гавыч — Я этого Арама вы… у и высушу! Козел пархатый!

Похоже, что это обещание не было чем-то плохим и Арам действительно был козлом, заслуживающим анальной кары, потому что Гав Гавыча не вырвало, и он принялся утирать губы запястьем, тяжело дыша и отплевываясь кусочками застрявшей в зубах пищи.

— Акты осмотра испортил… — безнадежно вздохнула Михална — Теперь заново будешь писать. Заново понятых — подписывать. Хорошо, что я их не отпустила!

— Да пошла ты… — вздохнул Гав Гавыч, но его снова не вырвало. Видимо послать по адресу Михалну тоже было вполне порядочным делом. Ведь наказание только за плохие слова! А что может быть плохого в посылании какой-нибудь дуры?

— Вась, я пошел в обход! — сообщил я оперу, тоскливо мусолившему кривую сигарету и наблюдавшему за облаками. Тот индифферентно кивнул, мол — «Да иди ты… хоть на край света! Мне-то какое дело?!» — я и пошел. К двух понятым — бабам лет сорока-пятидесяти, переминавшимся с ноги на ногу метрах в десяти от нас. Кто мне еще подскажет, где обитают злодеи — если не они?

Только вот стоило бы подумать — а что я сделаю, когда найду злодеев? Сдам их в райотдел? Ну и что это даст? Раскрытие убийства? Палку в ведомости? Хорошая штука, да. Только опер вызверится — почему ему не сказал, почему сам все сделал. Выскочка, да?

А тогда — где я взял информацию о том, кто убийца? Ну не рассказывать же, что мне сама покойница рассказала? Кстати… как это я ее увидел-то? С какой стати? И еще интереснее — а как я с ней говорил? Каким образом? Ну я-то понятно — голосом говорил. А она как со мной общалась? И <em>чем</em> я ее слышал, если она не сотрясаниями воздуха информацию передавала?! Опять загадка! Загадка на загадке и загадкой погоняет!

Но сейчас надо вначале злодея найти — главного злодея. А уж потом… потом подумаю — что с ним сделать. Или с ними. Ведь пожизненное им не дадут, точно. Отсидят, да выйдут. А тюрьма им небось дом родной… Разве это наказание будет справедливым?

В общем — подумать надо. Хорошенько подумать!

Главный злодей — судя по информации, полученной от понятых — обитал в домишке на краю деревни — синий облупившийся штакетный забор, крыша из старого, темного, чуть ли не замшелого шифера. Никакого движения, и только калитка, сорванная с петли, тихо поскрипывает, будто жалуясь на свою сюдьбу.