— Вот и замечательно, — улыбнулся хозяин дома. — Я велел привести в порядок комнату Лекаты. Отдохните часок, мы пока подготовим бумаги. Потом закроем формальности и поболтаем за чаем.

— Отличная идея, дядюшка, — племянница вернула ему улыбку. — Провожать не надо, где спальня, помню.

Зашагала к еще одной двери из гостиной. Максис пошел следом.

— Зачем им столько времени? — поинтересовалась Леката, когда супруг запер дверь ее детской и они остались вдвоем. — Договорились и собираются добавить в пирог яд?

— Вряд ли… — ухмыльнулся Максис. Расстегнул куртку и повесил ее на спинку стула напротив туалетного столика. — Ты много где мелькнула. Все знают, что объявилась наследница Сотхасов, и случись что с тобой сейчас, люди легко свяжут одно с другим. Если есть смысл избавляться от тебя, то месяца через два: еще не примешь наследство, но сплетники уже успокоятся, и про тебя забудут.

Подошел к жене и обнял за талию.

— К тому же большой совет ни под каким соусом не будет договариваться с поверенными. Даже если речь идет о деньгах Сотхасов.

— Может, ты и прав, — улыбнулась Леката. — Но мне все равно не по себе.

— Знаешь, — усмехнулся супруг, прижал ее сильнее и погладил по спине, — мне бы тоже было не по себе, если бы пришлось при муже раздеваться перед посторонними мужчинами.

— Хорошо, что у тебя нет мужа, — улыбнулась Леката.

— Согласен, — прошептал Максис. — Я могу раздеваться перед посторонними мужчинами без стеснения.

Убрал с лица Лекаты непослушную прядку и заправил за ухо. Улыбнулся и поцеловал жену в левый уголок губ.

Закрыла глаза. В комнате явно только что проветрили, но Лекате перестало хватать воздуха, захотелось раздеться и вдохнуть полной грудью. Утонуть в запахе гвоздики и прикосновениях этих рук. А потом, не одеваясь, прижаться к супругу и, насладиться, наконец, его ласками. Девственность беречь не надо, второй раз не забеременеть, а кошки-мышки надоели пуще смерти!

Муж будто понял ее мысли и потянулся поцеловать снова.

— Макс, — упрекнула Леката вполголоса, утопая в тепле его прикосновений. — Сейчас не время и не место для соблазнения. Не удивлюсь, если кто-то шпионит за стенкой.

— А кто кого соблазняет? — нахмурился супруг, но из объятий не выпустил. — Я просто поддерживаю свою жену в тяжелый для нее момент. Не умею произносить пламенных речей, зато знаю, как порадовать немного, — огладил ее бедра. Улыбнулся и заглянул в глаза: — Тебе ведь легче, когда я рядом?

— Не знаю, — покачала головой Леката, чувствуя, что желание поцеловать Максиса становится нестерпимым. — Мне кажется, рядом с тобой разум оставляет меня.

— Не верю, что это может случиться с такой, как ты. Твое утверждение требует тщательной проверки, — наклонился так близко, что она почувствовала его дыхание на щеке, — очень тщательной.

Облизнулась, а Максис не стал продолжать разговор. Решительно коснулся губ поцелуем. Обняла в ответ и прильнула всем телом. Была не была, что будет завтра — неизвестно, но сейчас его тепла хочется так сильно, что готова отправить в бездну остальной мир.

Муж не подвел. Если бы у Лекаты когда-нибудь существовали мечты о минутах страсти с любимым, они были бы именно такими. Тонула в его настойчивой нежности и уверенных ласках. Терялась в бездне его взгляда и жадности поцелуев. Сходила с ума от накатывающего наслаждения. Все вокруг смазалось и перестало существовать.

— Убедилась, что рядом со мной легче? — поинтересовался Максис, когда они, еще разгоряченные, но уже получившие свое, улеглись в обнимку на узкой девичьей кровати Лекаты. Поцеловал жену в висок. Закопался ладонью в ее влажную от пота шевелюру. — И чем ты ближе, тем эффект сильнее.

— Чудодейственная магия в деле, — ухмыльнулась Леката, прикрывая глаза. В одном муж был прав: в опутавшей тело истоме хотя бы не мучило желание. И впрямь становилось легче.

— Да, — довольно улыбаясь, потянулся наместник и прижал жену крепче. — Вечером продолжим исследование.

— Посмотрим, — Леката высвободилась из объятий, поцеловала его в губы, уселась и оглянулась в поисках одежды. — Надо спускаться к чаю, а мы, боюсь, выглядим, как два изрядно потрепанных петуха.

— Не волнуйся, курочка моя, — Максис тоже сел на кровати, поднял с пола штаны и подал их супруге. — Есть у меня одно предположение насчет чая, и если оно верно, то наш вид — самое лучшее прикрытие.

— Вот только не говори, что взял меня с какой-то целью, — нахмурилась Леката, одеваясь. Неуверенность снова схватила ледяной лапой за горло. Зря она решила, что нравится ему. Глупая курица!