— Мира…

— А как же… избранница? — пискнула я, начиная дрожать, все еще не в силах поверить в происходящее.

Снится или нет?

— Я выбрал тебя… сердцем.

Он неожиданно сделал пасс рукой, и из-за его спины выплыла огромная корзина с огнецветами. Волшебные цветы пылали огнем, опустились рядом со мной. Я ошарашено смотрела на них. Это сколько же он их собирал? Да и сколько рисковал собой, растапливая снег в горной долине возле спящих вулканов?

— Я же тебе обещал, — улыбнулся Рин.

Еще один пасс — и из-за спины Рина показалась метла.

Мать честная! Да откуда он добыл ариарду — дерево из Зачарованного леса? И прутики на ней… один к одному.

— Я решил, что дарить тебе сундуки с самоцветами — это как-то… глупо, что ли? Но если нужно, все сокровищницу отдам. Только скажи свое «да» на один-единственный вопрос, который я собираюсь задать.

Я перевела взгляд с метлы, что замерла рядом со мной, уставилась на владыку драконов, так и не придя в себя.

— На какой? — тихо спросила я.

Рин опустился на колени, заставив меня вытаращить глаза. Мне кажется? Мерещиться? Да драконы никогда и ни перед кем… Да они предпочтут смерть!

— Мира, ты станешь моей женой?

Глупо хлопнула глазами и подумала, что если это чья-то шутка, не переживу.

И столько сомнений накрыло с головой, столько страхов и тревог… Но я смотрела в бездонную синеву любимых глаз и могла ответить только одно:

— Да.

Рин улыбнулся так, что сердце сделало кульбит. Поднялся, схватил меня в охапку и нежно-нежно поцеловал, заставляя мир рушиться.

— Никому не отдам. Никогда. Слышишь? И постоянно буду доказывать, как сильно люблю.

Я покраснела, утыкаясь ему в плечо, и в этот момент защитный купол рухнул. И только сейчас я осознала, что все это происходило в аудитории, полной студентов! Те сидели с глазами-блюдцами, не менее чем я, ошарашенные происходящим. Зато ректор Рган, который и снял щит, и магистр Арлей находились рядом, готовые к чему угодно.

— И вот как это понимать? Ваше Величество, вы вообще обнаглели? Вон!

— Как насчет постоянно портала в комнату моей невесты?

Ректор полыхнул огнем, скрестил руки на груди.

— И так и быть, доверю демонам новую разработку огненных камней на границе королевства драконов.

Я видела ректора всяким — собранный и смелым, сильным и яростным, расчетливым и невозмутимым, но удивленным…

— Да не трогал я твои мечи! — возмутился Рин, прижимая меня к себе. — Проверил бы ты на них камни призыва…

Рган нахмурился, буравя нас взглядом.

— И вспомнил бы о свойствах этого артефакта. Алые узоры случайно по лезвию не пошли?

Я увидела, как у демона округлились глаза, потом он рвано выругался и снова уставился на нас.

Студенты в этот раз, несмотря на явное желание спрятаться под парты, не сдвинулись с места и с небывалым любопытством следили за происходящим.

— Проверю, — рявкнул Рган, потом бросил на меня оценивающий взгляд: — И когда вы, адептка, успели завладеть сердцем дракона? Отправь вот ведьму к крылатым меньше, чем на сутки… Дворец-то цел?

Рин почему-то рассмеялся, и половина женской аудитории мечтательно закатила глаза и застонала. Я фыркнула и наслала легкий чесоточный сглаз, чтобы неповадно было покушаться на мое сокровище.

Владыка довольно хмыкнул, снова утыкаясь мне в макушку, Арлей весело блеснул глазами, а ректор ехидно заметил:

— Ведьме обычно нужен очень сильный мужчина, безукоризненной сильный во всех смыслах. И чтобы у него была единственная слабость — она. Знаешь, Величество, не завидую. Помощь будет нужна, обращайся. Характер у ведьм тот еще…

— Скорее уж тебе нужна будет помощь моей невесты, а по совместительству и придворного мага.

— Я не соглашалась на второе! — возмутилась я, поглаживая метлу и мечтая, как быстро могу ее опробовать.

— Уговорю, — прошептал Рин.

— Да зачем тебе ведьма в качестве придворного мага, тем более теперь, когда я стала… твоей невестой? — выдала я.

— Всегда под рукой, рядом, никто не обидит… — серьезно начал перечислять мой дракон.

— Ведьму обидишь… тем более ту, что считается сокровищем дракона. Посмотрел бы я на такого самоубийцу, — заметил Рган. — О какой помощи ты говоришь, Величество?

— О поисковом зелье, — хмыкнул мой жених.

Ректор задумался, снова выругался и уточнил: