Уильямс проворно подскочил ко мне, подхватил под мышки и уложил на кушетку.

— Нет. Мне нужно встать! — Я снова поднялся. Уильямс поддерживал меня, делая при этом вид, будто это я поддерживаю его. Колени предательски дрожали. — Пошли.

На этот раз меня двинула одна из стен, сбив на пол. Я снова поднялся на ноги. Теперь я держался ближе к стене.

— Идем.

Когда подлая стена снова сделала попытку ударить меня, я был наготове и попытался оттолкнуться от нее рукой. К сожалению, левой. Матерь Вута! Надо же, как больно! Обессиленный, я снова повалился на пол.

— Еще раз!

Теперь я оттолкнулся правой рукой. Колени дрожали уже меньше. Должно же у меня получиться! Я огляделся по сторонам. В поддоне рядом с машиной виднелась груда окровавленной ткани, увенчанная осколком обшивки — размером с мой большой палец, не меньше.

— Эту штуковину вы из меня вытащили?

— Так точно, сэр.

Ну, не слишком впечатляюще.

— Хотите на память, адмирал?

— Делайте с ней что вам угодно, доктор. Сколько у нас времени, Джим?

— Около десяти циклов, адмирал.

— Значит, нам пора. Где мой скафандр?

— Ему конец, адмирал, — ответил врач. — Продырявлен и весь в крови.

— Я захватил ваш вещмешок, адмирал, — сказал Уильямс. — Я так решил, вам не помешает переодеться в чистое.

— Верхнюю одежду, Джим.

— Захватил.

Пока он доставал мои кожаную куртку, башмаки и фуражку, я выпил еще стакан протеиновой смеси. Умница Уильямс. Он помог мне облачиться. Надевать куртку было больно, но с рукой на перевязи боль можно было терпеть. Башмаки. Фуражка.

— Сколько у нас еще, Джим?

— Почти шесть циклов, адмирал.

— Тогда пошли. — Цепляясь за Уильямса, я выполз на улицу, где нас ждал глайдер — не лимузин.

— Поехали! — скомандовал Уильямс.

— Есть, капитан.

Я ухмыльнулся: за рулем сидел Руссо. Почему-то это меня не удивило.

Езды оказалось всего-то с цикл. Протеиновая бурда заметно прибавила мне сил. Мне еще сильно повезло, что портовые спасатели подоспели вовремя. Миниатюрная система охлаждения скафандра спасла меня от радиационного пожара, разразившегося на мостике «Огня», но и она готова была отказать к моменту, когда меня вытащили из корабля и срочно отвезли в госпиталь. Еще несколько циклов — и мою задницу основательно бы прожарило. С корочкой…

Руссо ухитрился въехать на глайдере прямо в вестибюль.

— Задайте им по полной, адмирал! — прошептал он, пока Уильямс помогал мне выбраться с заднего дивана.

— Сделаю все, что могу, — пообещал я слабым голосом. Через вестибюль я ковылял на малом ходу. Стены снова пытались ударить меня. Уильямс крепко держал меня за правую руку. Обошлось. Я задрал голову. Надо иметь нормальный вид… нет, решительный вид. Я усмехнулся про себя. Мне еще повезло, что я вообще жив.

Незнакомая мне высокая светловолосая девица с капитанскими лычками отсалютовала мне и вступила в зал перед нами.

— Командующий базой! — объявила она. Послышался стук стульев и шорох встающей аудитории. Опираясь на Уильямса, я проковылял по проходу к кафедре. На две последние ступеньки он меня практически поднимал. В глазах снова потемнело, и я изо всех сил вцепился в край кафедры, чтобы не упасть.

— Мне остаться? — шепотом спросил Уильямс. Я сделал глубокий вдох.

— Не уходите далеко, — пробормотал я краем рта, и его руки отпустили меня.

— Задайте им по первое число, адмирал, — прошептал он, отступая на пару шагов. Я включил микрофон.

— Садитесь, — сказал я, ощущая себя немного лучше — начинало сказываться действие протеина. Я помолчал, давая залу утихнуть. В голове прояснялось. Что ж… — Меня зовут Брим, — начал я. — Контр-адмирал Брим. Я новый командующий этой базой, и — если кто-то еще не слышал этого — руководство базой полностью меняется. По залу пронесся приглушенный шепот.

— Я не мастер много говорить, — продолжал я. — Я не шибко люблю общественные мероприятия — особенно такие, как вот это. Они отнимают время от работы, которую нам нужно делать. И в настоящий момент такой работой является — если кто-то еще не понял — эта чертова война.

Снова шепот — на этот раз дольше. Я сделал паузу, давая им переварить мои слова. Некоторым из сидящих здесь они явно пришлись не по вкусу. Именно их предстояло выкорчевать и отослать домой в ближайшую же пару недель.

— Это означает, что, начиная с этой минуты, перед нами здесь, в Аталанте, стоит три основные задачи, — продолжал я, загибая пальцы. — Три задачи: крушить, убивать и наносить как можно больше ущерба противнику. В этой связи с этой минуты вся деятельность базы на всех уровнях сосредоточится на выполнении этих задач — как можно эффективнее, вне зависимости от последствий. Я вам скажу одно нехитрое правило, с которым всегда жил, — правило для всего, чем мы занимаемся на Флоте. И оно так просто, что вы все без труда его запомните. Короче: если вы в меньшинстве, у вас нет другого выбора, кроме как нападать первыми.