— Кем ты хотел стать в детстве? — Спрашиваю я через мгновение, вспомнив школьный вальс и подростковое время. Саша ненадолго задумывает и затем снова смотрит мне в глаза. Из-за моих каблуков держать контакт глазами стало гораздо удобнее.

— Я хотел быть как отец, — я слегка прищуриваюсь. — Хотел быть во всем похожим на него.

— А это каким?

— Он был гонщиком, — расплывается Саша в улыбке. Непроизвольно повторяю за ним его мимику. — Не шибко знаменитым, но в нашей области вполне. Он всегда был жизнерадостным, много шутил и вообще… был замечательным отцом.

— Почему был?

— Ну, — заминается он. — Мои родители развелись, — он проводит рукой по своей шее и возвращает ее ко мне на талию. Приподнимаю брови. Развелись?

— Извини, если это неприятная тема.

— Все нормально, я смутно его помню.

Возможно, это тоже как-то повлияло на его образ жизни, а может, и нет. Я просто обхватываю Сашу за торс и прижимаюсь к груди, а он соединяет свои руки у меня на спине. В люом случае, мне хотелось бы смягчитя его воспоминание.

Стало как-то не по себе. Грустно и печально. Детям постоянно приходится переносить не только свои разочарования и беды, но и родительские. Закрываю глаза, вдыхая вкусный запах его одеколона. И тут же различаю едва уловимый запах сигарет. На что бы перевести тему?

— Но ты же сыграешь мне на гитаре? — Решаюсь я задать вопрос и поднимаю голову, когда слышу его смех. Что я такого сказала?

— Сыграю, раз твоей игры не дождешься.

Смеюсь и прикусываю губу. Боюсь, пока я выучу хотя бы одну мелодию, пройдет целая вечность.

— Как насчет завтра? — Это я только что его пригласила или кто-то другой произнес?

— Завтра… я буду занят, — киваю в знак понимания. — Может, на следующей неделе?

— Да, конечно, — еще один кивок.

— Отлично.

Какая у него приятная улыбка. А глаза? И где раньше они были, так он еще никогда не смотрел. Опять уловка? Не хочу думать, что это так. Он рассказал о своей семье, пускай не в подробностях, но и это я ценю. Может, он неидеальный, но сейчас. Он будто и не он. Он — только то, что я вижу сейчас прямо здесь, в эту секунду.

Прошлое… иногда, может, не стоит его помнить? Существует ли шанс, что настоящее перекрывает все прошедшие события и поступки? И какая мне разница, если сейчас мы здесь, он и я. Его губы, глаза. Они все ближе, а сердце замирает все сильнее. Странное чувство в животе, необычная легкость ног. Еще ближе. Один сантиметр.

И запах табака, от которого чуть морщу нос. Слегка отклоняюсь в сторону, обнимая Сашу за шею и кладя голову на его плечо, едва дотрагиваясь своей щекой его щеки. Он крепче прижимает меня к себе. Может, не сегодня? Не имею желания целоваться с сигаретой. Стоп, целоваться? Издаю смешок. Я, правда, хотела его поцеловать? Вот только что?

— Что такое? — Видимо, мой смех не остался незамеченным для Саши. Снова смотрю на него: он внимательно изучает мою реакцию.

— Надо найти Полину. Кажется, она пошла за выпивкой.

Мы расцепляем наше объятие. Черт, а на крыше как-то холодно без его теплых рук. Я улыбаюсь, пока он продолжает пристально смотреть. Приподнимает уголки губ и, замечая, что я начинаю потирать руки, сложив их на груди, подойдя ко мне, ведет к выходу с крыши, слегка приобняв.

— Для непьющей девушки ты пьешь очень много, — он спокоен, как будто ничего только что не могло произойти. Но он очень внимательный и галантный, словно все еще не он. Я стараюсь об этом не думать, слегка усмехнувшись его словам.

— Выпивка только для нее, я не буду, — говорю, когда мы уже спускаемся в лифте и стоим на расстоянии вытянутой руки.

Рядом со мной все еще Саша, но не тот, который был со мной в первые встречи. Между нами появилось легкое чувство свободы и чего-то настоящего. Может, я ошибаюсь, но я так чувствую. Как объяснить это влечение? Может, чему-то нельзя дать объяснение. А всегда ли оно требуется?

Уже на следующий день я, лежа на кровати и накручивая волосы на палец, думаю о том, чем же Саша может быть сейчас занят. Размышления приводят к выводу: если у него есть дела, значит, так надо. Мне тоже нужно найти, чем заняться, не рассчитывать же только на него. Поэтому я собираюсь прогуляться.

Гуляя по улицам, разглядывая все вокруг, ноги сами несут меня на остановку. Близится вечер, солнце перешло за зенит, но греет также как в три часа дня, а прохладный ветер не дает сжариться. Сажусь на первый автобус, оплачиваю билет и встаю у окна, даже не пытаясь остановить прокручивание нашего с Сашей вчерашнего разговора. А есть ли смысл его останавливать? Никак не могу выкинуть его из головы, что бы я ни делала, все равно все сведется к нему и его словам.

И почему, когда тебе кажется, что знаешь человека, он начинает проявляться с другой стороны? Ты думаешь, что это твой человек, он всегда рядом. Слушает тебя, расспрашивает, как дела, что делала целый день без него. А потом он исчезает из твоей жизни навсегда, прихватив с собой твой кошелек. Коротко о том, как закончились мои первые и единственные отношения, которые казались такими прекрасными. Все шло гладко с Бренданом, а с Сашей, который с самого начала не внушал доверия, все не так: он казался закрытым с одной нисколько не возвышенной потребностью. А, кажется, будто он даже заботится обо мне больше, чем Брен.