Извинения?! Вот так у него все просто?

— Я не собираюсь притворяться, и твои фальшивые извинения мне не нужны, — он грустно вздыхает моему протесту.

— Знаешь, ты стала еще прекрасней, чем была, — погодите, что-то не сходится. — Еще женственней, сексуальней. Вредней. И мне, правда, жаль. Если бы я мог вернуться обратно, я бы не стал так вести тебя с тобой, — мои брови поднимаются, чуть ли не улетают к небесам. — Я не думал, что тебя это так сильно беспокоило.

— Не думал?! Да, ты… ты…

— Прости.

Не могу закончить предложение. Прости? Не верю. Даже его просящий о пощаде взгляд неправдоподобен, это неправда. Он что-то замышляет, это точно. Он псих. Псих!

— Ты под таблетками?

— Что? Нет, — его серьезный вид и полуулыбка не сильно-то заставляют поверить в это.

Но как? Это невозможно, это за гранями реальности, в пределах фантастики. Такого не бывает.

— Какая тебе польза от этого?

Хороший вопрос я задала. Действительно, ему здесь нет никаких плюсов. Допустим, все пройдет как нельзя лучше. Контракт о сотрудничестве еще не подписан, потом он подписывается. Может, там есть пунктики, которые ему так нужны?

— Я просто хочу помочь. Не хочу, чтобы ты помнила только плохое от меня, — фыркаю.

— Можешь радоваться, я о тебе вообще не вспоминаю, — зря я, наверное, так сказала. Если говорю, значит вспоминала. Чертова реверсивная психология.

— Ну так что? — Улыбается Марк.

— У меня разве есть выбор?

— Выбор есть всегда.

Задумываюсь, отключаясь от внешнего мира. Выбор есть всегда. Нет, не всегда или просто не сейчас. Если такое чмо, как Макаров предлагает сделку, то значит, ты должен ее принять, иначе будешь выкручиваться из такой задницы.

— Я согласна, но с одним условием. Я не собираюсь изображать твоего друга.

— Я не просил этого делать. Просто держись уважительного и дружелюбного тона, — но я его нисколько не уважаю, тем более не отношусь дружелюбно.

— И ты тоже.

— Несомненно.

— Теперь-то я могу идти?

— Конечно, — отхожу от стены и направляюсь к лифту, а следом за мной Марк.

Сплошная комедия, не верю ни одному его слову. Может, он будет придерживаться сделки, но все остальное театр одного актера. Открываются двери лифта, и я захожу в него, не дав это сделать Марку. Он вопросительно смотрит на меня, он обескуражен. Нажимаю на первый этаж.

— Ножками, — показываю ему пальцами бегущие ноги.

Марк усмехается, и двери закрываются. Слишком много ему привилегий. В его интересах теперь быть тише воды ниже травы, а то сделка сорвется. Выбор есть всегда, и мой выбор: спокойная жизнь. И новых контактов с Макаровым в ней нет.

Время до пятницы пролетело незаметно. Фитнес оказался моим успокаивающим средством, и я легко разгрузилась, поэтому теперь мне было все равно на всех: на Сашу, на Марка, на ужин. Даже на то, что я сожгла свое любимое платье, пока гладила. Все окупится когда-нибудь.

Дом у Макаровых выглядит очень богато, шик и блеск. Дворик перед входом с розами, мраморные полы и лестницы, высокие потолки — можно перечислять бесконечно. Шикарный дом, недостойно доставшийся таким не самым приятным людям.

Ужин уже начался. Сидим, вокруг разговоры ни о чем и обо всем. Я равнодушно поедаю довольно вкусный салат. Без понятия, что это, но там явно ветчина, а с ней все вкусно. Мое место между Марком и Аней, но, благо, между стульями расстояние приличное.

Все проходит как нельзя хорошо. Марк выполняет часть сделки, и я тоже. Пару раз улыбнулась ему: при входе и при вопросе о том, как мои дела. Рожа старшего Макарова напрягает до сих пор, но и тот учится на ошибках, ко мне с глупыми вопросами не лезет, только по существу. А та странная женщина. сейчас одета в прекрасном белом платье и сидит без телефона. Иногда дежурно улыбается, но ей явно неприятна наша компания. В принципе, взаимно. И я узнала, что это не мать Марка, а что-то типа мачехи, так как она его не усыновила и вообще является просто любовницей без свадебного кольца. А, куда делась настоящая мать, понятия не имею.

До моего побега остается час с копейками, и тут время как-то замедлилось. Затем сразу же ускорилось, как только нас пригласили осмотреть сад. Экскурсия! Мы идем по их заднему двору, где сад неописуемой красоты. Запахи различных цветов смешались в один, словно создав новый невероятно свежий парфюм.

— Меня сейчас стошнит от этого запаха, — а вот Аня не в восторге. Она говорит еле слышно, адресуя сообщение мне. Усмехаюсь, смотря на часы: еще пятьдесят пять минут. Время, ты же только что стало идти быстрее!

— Что же, Коля задарил тебя цветами, что ты теперь их на дух не переносишь? — Мы с сестрой идем сзади всех в пару метрах.

— Ах, нет, мы расстались.

— Долго вы встречались, — сарказм. — Что на этот раз?

— Не знаю, — пожимает плечами. — Меня раздражает, что он флиртует с какими-то девками на работе.

— Он бармен.

— И что? В профессии прописано: трахать всех посетительниц глазами? — Отец недовольно оборачивается на Аню, и она стучит себе по губам ладонью. Папа продолжает разговор, отвернувшись, а сестра продолжает тише: — Он не рок-звезда, чтобы так делать. — И все-таки один из немногих парней, с которым она рассталась, как я понимаю, за дело. Может, тут было что-то за пределами любимой вещи или привычки?