Робкая попытка Жана одеться в черное с серебром, как любил одеваться курсант де Безье, была решительно отвергнута. Любимая супруга слегка надула губки, и этого хватило, чтобы он навеки зарекся лезть в дела, в которых в семье де Камбрэ есть специалисты и получше.

И теплым летним вечером, когда солнце лишь клонилось к горизонту, к графскому замку потянулись экипажи. Кареты, фаэтоны, ландо, от их разнообразия рябило в глазах. Каждый желал показать истинный шик, чтобы одним своим видом указать сегодняшним дебютантам их истинное место.

А те, растерянные и непомерно важные, робко пробирались в зал, стараясь одновременно и слиться с окружающими, и поразить их своей роскошью. Получалось нелепо до смешного.

Когда в ворота замка вошли Жан и Сусанна, на них устремились заинтересованные взгляды. Так смотрят на свою жертву волки, когда понимают, что той некуда деваться, а потому и незачем спешить с пиршеством.

Многие из благородных господ знали Жана, были на графском приеме в его честь, но и тогда, и сейчас он оставался для них плебеем, шутом, за которым интересно смотреть, но который и близко не может быть в числе равных.

Где-то вдалеке Жан увидел Ренарда, бросавшего на него сочувствующие взгляды. Лишь де Романтен, несколько полицейских офицеров и пара дворян из контрразведки, с которыми приходилось делить нелегкий хлеб службы, подошли пожать руку. Это поддержало, но на атмосферу предстоящей потехи никак не повлияло.

Вот бал начался. Граф по традиции, сказал красивые и правильные слова о значимости пополнения дворянского сословия лучшими представителями простого народа, при этом зачитав текст по бумаге и сделав пару ошибок в титулах неофитов. Отсутствие рядом с ним кого-либо из членов семьи яснее ясного показывало, сколь «большое» значение он придает проводимой процедуре. Но надо, дело его такое, графское.

Вот одетая в невообразимо вычурные наряды первая пара, под едкие замечания и смешки окружающих, неуклюже что-то станцевала, подошла к графу, что-то сказала, что-то услышала в ответ, и мажордом на весь зал прокричал титул шевалье и мадам каких-то.

Еще пара, и еще. А уж комментарии:

— Шевалье, это танец, а не скотобойня, не надо тащить за собой даму, она не корова! Хотя, если наступит на ногу… О, Боже, бедный шевалье! Мадам, легче ступайте, легче! Господи, ну не настолько же! Шевалье, что Вы смотрите, помогите уже даме подняться!

Неуклюжие, красные от злых шуток, мокрые от пота танцоры добросовестно веселили утонченное общество.

И, наконец:

— Виконт и виконтесса де Камбрэ!

Жан скинул легкий плащ, прикрывавший его звезды, и надо же ему было в этот момент буквально наткнуться на Его Светлость маршала де Комона. Естественно, с супругой.

Уставившись на сразу три высшие награды, но не подняв взгляд на их владельца, де Комон решил сострить:

— Хотел бы я взглянуть на идиота, вручившего сразу три награды одному остолопу!

Жена, как верная подруга, поддержала супруга смехом, достаточно обидным, надо признать.

— Господин маршал, — ответил Жан, — я слышал, что Вы строги к себе. Но и предположить не мог, чтобы настолько. По-моему, это слишком.

Сусанна тоже не сдержалась:

— Ваша Светлость, — обратилась она к маркизе, — я так рада видеть Вас и маркиза. Поверьте, самое яркое мое воспоминание — это его голова между моих ног!

И, оставив чету де Комонов осмысливать услышанное, подала мужу руку.

— Помнится, когда-то ты обещал станцевать вальс на зависть всей Галлии. Пришло время, виконт!

И под сводом старинного замка, плавно и торжественно поплыл рожденный в невозможно далекой, иномирной Маньчжурии великий русский вальс. Тот самый, что когда-то звучал из окна виконтессы де Ри в Клиссонской академии, тот самый, что фальшиво, но торжественно играл израненный флейтист, встречая маршала де Комона в крепости Сэн-Беа.

Его узнал маршал. Его услышали и узнали Филипп де Бомон и Сезар д`Оффуа, который приехал утром и еще не успел рассказать другу все парижские новости. Услышали, рванули в зал и увидели красивую пару, танцевавшую неизвестный, но завораживающий танец.

А для молодых супругов исчезла толпа злопыхателей, забылись злые шутки и протокол скучной процедуры, осталась лишь музыка и счастье кружиться под ее звуки с самым близким на земле человеком!

Когда мелодия кончилась, в зале стояла тишина. Вдруг на Жана налетел вихрь! Его обнимали, его крутили! Филипп и Сезар. Граф де Бомон и шевалье д`Оффуа, друзья по академии Клиссона.

— Жан, дружище! Ты здесь! А мы слышим знакомую музыку, решили, что с ума сходим! Демон меня раздери, господи, не может быть, Сусанна! Откуда вы? Что вообще здесь происходит? Ты посмотри, сколько наград!