Слезы подступали, но я прогоняла их:

– Мам?

Её взгляд бегал от лица к лицу:

– Рита, я… Я не могу.

– Что? – Я попятилась, – пап?

Отец тяжело задышал:

– Нет, Рита. Мама права.

– Пойми, детка, – мама качала головой, глядя в пустоту, – я с трудом пытаюсь переварить случившееся, боюсь, что никогда не смогу, и лучше всё забыть. Я не смогу мириться с тем, что моё дитя так страдает во всем этом. И я не хочу с этим мириться! И это ужасно, что я не буду помнить того, что знаю сейчас, потому, что буду дальше от тебя настолько, что… Тебе будет очень трудно… Рита, ты ещё можешь вернуться?

– Нет, мама.

– Здесь за ней есть кому присмотреть, – папа говорил это маме, успокаивая, – Феликс, – посмотрел на него, – надеюсь, когда мы встретимся, то ты произведёшь должное впечатление.

Феликс невозмутимо кивнул.

Я поняла, что бессильна.

Эрнест не удостоил меня своим взглядом:

– Я сам займусь ими, Рита. – Подошёл к моим родителям. – Вы сделали правильный выбор. Завтра вы проснётесь, и не будете помнить ровным счётом ничего из того.

Дальше я уже ничего не слышала. Я вылетела из гостиной, оттолкнув Давида, попытавшегося меня остановить.

В комнате было темно, дверью я хлопнула так сильно, что затрещал косяк. Я хотела, чтобы мои родителя были со мной, чтобы мне не нужно было им врать. Кто бы мне помог сейчас? Кто бы понял меня? Феликс? Он просто стоял и молчал, не поддержав ни меня, ни Эрнеста. О чём он думал в этот момент? На чьей стороне он был?

Я обхватила себя руками и, ощутив под ладонью липкую, подсохшую кровь на предплечье, в которой было и платье, брезгливо от себя отдернула их. Бинт на руке растрепался и был испачкан.

Вновь накатило ощущение чьего-то присутствия. Я огляделась: кругом темно. Кто-то приближается…

К горлу подступил готовившийся вырваться крик.

– Как ты? – Феликс стоял у окна. Я протянула к нему руки, сидя на кровати, и он уже оказался рядом со мной, обнимая.

– Натерпелась же ты сегодня, – вздохнул он, – мы всё выясним, обязательно. Как охотники узнали о тебе и почему так дерзко напали.

– Феликс, что же правильно? – Он понял, что я говорила о родителях.

– То, что было выбрано ими только что. Поверь, Рита. Тебе тяжело, я понимаю. Но мы всегда с тобой, слышишь?

– Ты со мной, – крепко обняла его я, – и это главное.

Утром, когда солнце вовсю сияло в небе, я открыла глаза и обнаружила, что лежу на кровати в своей комнате, одета, ничего не понимая, озиралась по сторонам и вспоминала, что же произошло вчера.

События прошлой ночи воспоминаниями бурлили в голове. Ожил страх, из-за которого я растерялась, и могла не спасти маму, если бы не Феликс… А где он? Он же оставался со мной, ждал, пока я усну.

Брезгливо оглядев себя, засохшую кровь на руке, я помчалась в душ.

Слух раздражал какой-то звуковой фон, сопровождавший меня с самого пробуждения. Шум на кухне и говор включенного телевизора.

Наскоро оправив волосы, я спустилась вниз.

– Мам? – позвала её я, после некоторого времени незамеченного наблюдения за ней из-за косяка двери в кухню. Та встрепенулась:

– О, проснулась! – Её улыбка была беспечной и искренней, словно, вчера ничего не произошло. Я перевела взгляд на окно: как новенькое, от старого оно не отличалось ничем, и если бы я не знала, что его недавно установили, то не заметила бы подмены.

– Всё хорошо? – Спросила я.

Мама недоумевала:

– Да, а что должно быть не так? – Она была погружена в готовку, поэтому я не могла с уверенностью судить о том, правду ли она говорит. Ничто не выдавало лжи в её движениях, взгляде.

Мама вытирала глубокую чашку полотенцем и внимательно смотрела на меня.

– Рита, может, ещё поспишь? Выглядишь, прямо скажем, не очень.

На глаза наворачивались слёзы. Она ничего не помнила, и я должна была врать ей, делая вид, что ничего не произошло.

– А папа где?

– Уехал на работу, ещё в восемь.

Итак, я поднималась вверх по лестнице, размышляя: зачем охотниками вообще понадобилось нападать на мой дом? Как они узнали обо мне?.. С огромным усилием я сдерживалась, чтобы не рвануть сию минуту прямиком в штаб и не устроить там скандал с разоблачениями, но так как я спешу избавиться от клейма истерички, не сделаю этого. Пока.

– Рита! – Позвала мама, – смотри, кто пришёл.

– Папка! – Обняла его я, – что-то ты рано сегодня.