Словно услышав мою мольбу, спуктум совсем сильно сжимает оплетающие меня тугие, удушающие кольца. Задыхаюсь, теряя сознание, почти счастливая от того, что всё для меня, наконец-то, заканчивается.

Правило 1. Хочешь жить — не дай себя поймать

Заученная фраза всплывает в сознании. Это правило я помню. Нам его тренеры повторяли каждый раз, когда мы погружались в трубу обучающего комплекса на Цессе. И похоже, мне впрок их наука не пошла, потому что я поступила необычайно глупо и позволила себя отловить. Нужно было уплывать, а не прятаться… Ой!

Осознав, что думать о подобных вещах и вспоминать своё прошлое для того, кто покинул физический мир, — как-то ненормально, дёргаюсь, стараясь вернуть себе ощущения тела, которых почему-то нет!

Наверное, именно поэтому моя попытка хоть что-то сделать терпит крах. Я даже глаз открыть не могу, что уж говорить о пошевелиться! И вроде я себя именно как себя воспринимаю, а определить, в каком положении находится моё тело, не могу. Словно весь мир исчез! Сжался до размеров моего мозга!

Спокойно, Лила, спокойно, не паниковать! И не из таких передряг выпутывалась. Восприятие вернулось, значит, и связь с телом восстановится. Ничего страшного. И вообще! Ещё неизвестно, что меня сейчас окружает! Может, там так страшно, что лучше этого не видеть. И не слышать. И не чувствовать. И… и все остальные «и». К тому же, в такой замкнутости на самой себе есть свои плюсы. Например, я ничего не хочу. В смысле потребностей тела не имею. Хотя… Если подумать… Если хорошенько подумать, то я хочу есть. Очень.

Характерное бурчание доказывает, что мой желудок недвусмысленно со мной соглашается. А потом и рот наполняется слюной, когда я начинаю ощущать невероятный вкусный запах, который становится всё сильнее.

Судорожно сглатываю и облизываю губы, ощутив на них приятный вкус, похожий на сок лиата. Тем временем мою голову кто-то приподнимает, помогая отпить сладковатый напиток.

— Молодец, девочка. А теперь отдохни, — успокаивающе мягко просит тенор.

Какое там отдохни, когда моя томящаяся от неизвестности персона получила, наконец, возможность выяснить то, где она находится и что вокруг происходит!

Невероятным усилием заставляю себя поднять веки и тут же зажмуриваюсь, потому что в глаза ударяет яркий свет, а это, скажем так, малоприятно.

— Подожди, я его уберу, — даже не думает возмущаться моему непослушанию неизвестный. — Если чего-то хочешь, лучше сначала попроси, я помогу. Всё, можешь смотреть.

Сказать, что меня подобное отношение шокирует, значит, ничего не сказать. Интерес взлетает до небес. Это кто же у нас такой заботливый? А главное, почему?! То есть с какой такой целью меня так опекают?

Теперь, хоть и уверена в том, что ничего неприятного меня не ждёт, осторожно приоткрываю один глаз. Второй. Чувствую, как они округляются, и тихо изумлённо ахаю, не сумев сдержать эмоций.

Надо мной, плавно спускаясь вниз, волнообразно колышется куполообразная переливчато-мерцающая поверхность, будто плёнка, ограничивающая пространство воздушного пузыря, на дне которого я лежу. А за ней просматриваются искажённые этими самыми колебаниями и потому трудно различимые движущиеся фигуры. Вот только и они сами, и их окружение теряется. Всё смазывается, ускользает, не позволяя себя рассмотреть.

— Что-то не так? — ко мне склоняется бледное лицо, обрамлённое короткими тёмными волосами, а в голосе незнакомца слышны взволнованные интонации. — Боли быть не должно, — он смотрит обеспокоенно, ожидая от меня ответа.

— Мне не больно.

Приложив основательное усилие, отвечаю. Прислушиваюсь к себе и с удивлением отмечаю, что на самом деле чувствую себя вполне сносно, разве что слабость непонятная. А ведь после того как спуктум со мной «поиграл», должно быть с точностью до наоборот!

— Вы кто? И где я? — пытаюсь приподняться, чтобы заглянуть назад, но управлять телом получается плохо. Мышцы совершенно не слушаются.

— Меня зовут Трой, — мне помогают сесть, задвинув за спину что-то плотное. Закончив с обустройством, брюнет выпрямляется, позволяя мне себя рассмотреть.

Не слишком высокий, пропорциональный, совсем молодой юноша с открытым взглядом очень тёмных глаз. Свободные брюки, широкий тканевый пояс, обмотанный вокруг талии, и голый торс. Любопытное обмундирование!

— Я твой хранитель, — он продолжает говорить, убедившись, что я в состоянии воспринимать его слова. — Временный, — добавляет поспешно, потому что я открываю рот. Правда, я это делаю потому, что челюсть отказывается сохранять привычное ей положение, а парень, наверное, принимает это движение за попытку возмутиться. — До тех пор, пока ты не захочешь выбрать другого, — широко улыбается.

А улыбка у него, я вам прямо скажу, сногсшибательная. Зубки белые, ровные, губы красные, пухленькие, кожа гладкая, чистая, ямочки на щеках, брови аккуратные, глаза просто лучатся искренней заботой о моей пострадавшей сущности. В общем симпатичный мальчик. Симпатичный?! Чего это я его обижаю? Невероятно красивый! Хорошо, что я сижу прочно, а не то однозначно сменила бы положение в пространстве!