— Ты носишь наше имя, значит, должен жить нашим миром. Управлять кланом, дело непростое. Этому учатся долгие годы.

Секундочку, что он сказал?

— Управлять кланом? — у меня чуть челюсть не отвисла.

— Именно, — на морщинистом лице появилась довольная улыбка. Старик знал, какие сети ставить.

— Но как же? — всё ещё недоумевал, глядя на него. — Я ведь приёмный. У меня нет права быть главой.

— Верно, — кивнул тот. — Пока нет. Но если выберешь себе достойную супругу…

При этих словах я заметил, как нахмурился Акайо. Ему явно не нравилась тема разговора, но перечить отцу не посмел.

— Супругу? — вновь переспросил я. — То есть вы намекаете на Ай и Теруко?

— Я ни на что не намекаю, мальчик, — ответил Джиро, — а говорю прямо. К сожалению, дела обстоят так, что в нашей семье нет продолжателя рода, — при этих словах положил руку на плечо покрасневшего сына. Тот злился, но держался. — Успокойся, ты не виноват.

— Может быть, — вырвалось у того. — И всё же я считаю это неправильным. Тсукико воспитывался, как их брат. Разве может быть хорошее в том, что он возьмёт в жёны сестру? Даже если и сводную.

— Акайо, мы это уже обсуждали. Или ты всё ещё хочешь отдать Ай в лапы Ватанабэ?

— Я… пока не решил, что делать.

— Хорошо, тогда продолжим, — старик посмотрел на меня. — Если ты женишься на одной из них, то станешь полноправным приемником. Однако… — сделал многозначительную паузу, — никто не заставляет тебя решать прямо сейчас. Пускай это останется для раздумий в будний вечер. В данный момент нам необходимо обсудить твоё желание стать охотником на монстров.

— Но вы ведь сказали, что не против.

— Именно. И не станем тебя задерживать даже сейчас, — старик выпрямился и заговорил более внушительно: — В тебе есть силы, Тсукико. Мы видим их. Но этого мало. Для победы необходим опыт. И в большинстве случаев он перевешивает. Даже самому сильному вану будет сложно справится с хитрым и расчётливым противником. А ты собираешься идти против опасных врагов. Которые намного смертоноснее обычных воинов.

— И что вы предлагаете?

— Учиться, — пожал плечами тот. — Мы поможем тебе обуздать твои силы. Дадим то, что необходимо. А ты, взамен, распространишь славу о нашем роде.

— Или умрёшь, — хмыкнул Акайо.

— Либо так, — согласился Джиро. — Но надо постараться, чтобы подобного не произошло. Поэтому сперва ты должен выбирать простые задания. Охотиться на монстров, которые тебя точно не растерзают.

— Но как тогда мне стать сильнее, если драться со слабыми противниками?

— Хороший вопрос, — старик довольно кивнул. — Для этого у тебя есть дом. Можешь тренироваться здесь, сколько душа пожелает.

— То есть хотите, чтобы я изредка бегал по заданиям, а потом возвращался?

— Разве может быть иначе, Тсукико. Здесь родной дом, где всегда ждут. К тому же, и понятия не имеешь, каково это — вести бродячий образ жизни. Ты слишком юн для подобного. Скажешь, я неправ?

Не могу. Хотел бы, да не могу. Старик ловко ведёт разговор, подводя к тому, что требуется самому. Однако при этом не забывает и про мои желания.

— Я вас понял, Ито-сама, — я поднялся и поклонился обоим. — Разрешите идти? В голове слишком много мыслей, хочу подумать в тишине.

— Конечно, ступай, — махнул рукой Джиро.

Я попятился, не поворачиваясь к ним спиной, и выскочил в коридор. Поскорее бы добраться до меча, что ждёт в моей комнате. Брать такое громоздкое оружие с собой в школу было глупо. К тому же, запрещено.

***

— Это неправильно, отец, — заговорил Акайо, когда они остались одни.

Ван подошёл к окну и выглянул наружу. Яркое полуденное солнце заливало лужайку, на которой росла огромная глициния. Древо было постоянно усыпано голубыми цветами. Даже когда падал снег, оно не изменяло своей красоте.

— Я знаю, что тебе это не нравится, — ответил старик. — Но если Шинджу не даст вам сына, то это самый лучший вариант.

— Отдавать свою дочь за этого…

— Кого? — Джиро подошёл к сыну и посмотрел прямо в глаза. — Или уже забыл, кто спас твою жизнь? А также вытащил Теруко и Ай из лап похитителей? Только за это он имеет полное право забрать их обеих.

— Знаю.

Ван сжал от злости зубы и кулаки. Парень ему нравился. Правда, показывать этого не хотел. Понимал, что он единственный сын в семье. Приёмный, неродной. И, скорее всего, Акайо злился на самого себя, так как именно на нём прервётся прямой род Ито. И всё же отдавать дочь за подкидыша, о котором ничего толком неизвестно, было выше его терпения.