— Так, женские разборки. Я здесь явно лишний. Кстати говоря, а куда Мония подевалась? — тут же засуетился Отто и, наскоро запихнув в рот остатки набранной себе в тарелку еды, обратился к первой же попавшейся ему на глаза группе людей: — Ей, народ, мою жену не видели? Только не говорите, что она снова заперлась в своей студии и ближайшие сутки оттуда не выйдет.

— И все же сходство есть. Даже если вы, Великая, отказываетесь в этом признаться. Вам даже один и тот же мужчина нравится.

Ответом на последнюю фразу стал лишь вопросительный взгляд и явно ожидающее продолжения выражение на лице демиурга.

— Да-да. И не вздумайте отрицать.

— Откуда такая непоколебимая уверенность, позволь спросить? — отстраненно спросила Дрея, снова переводя взгляд на закончивших с танцами и теперь мирно стоявших в стороне, о чем-то тихо беседовавших Виера и Нессорию.

— Немного наблюдательности, чуток интуиции и… Хотя что это я? Вам и самой все прекрасно известно, — улыбнувшись, отозвалась Ния, после чего поднялась и, провожаемая пристальным взглядом своей создательницы, с чувством выполненного долга удалилась в другую часть зала.

Виер с Несси остановились у огромной живой ели, посаженной в соответствующий ее габаритам горшок и предусмотрительно установленной на безопасном расстоянии слева от камина. Поражающее невероятной пышностью веток дерево почти доставало верхушкой до потока и было сверху донизу украшено хрустальными, играющими на свету яркими переливами снежинками и огромными красными шарами с нарисованными на них морозными узорами. Края веток чуть припорошил искусственный снег, который тоже блестел, придавая елке еще больше нарядности. Обвитое гирляндами из множества мелких белых бусин, дерево сразу привлекало к себе внимание и бесспорно являлось главным украшением этой комнаты.

— Почему оно здесь? — уже разжившись двумя бокалами с вином для себя и своей компании, продолжая задумчиво разглядывать висящие на ветках украшения, поинтересовался Виер.

— Из-за меня, — отозвалась Нессория и тут же принялась пояснять: — Вечнозеленое дерево — как символ бессмертия. В Демиургии в каждом доме есть такое. В день рождения одного из членов семьи задачей именинника или именинницы является украсить его как-то по-особенному. Именно по этой причине мой выбор пал на снежинки и морозный узор на стекле.

— А почему шары красные? — делая очередной глоток, задал новый вопрос Драк.

— Чтобы напоминать не только о достижениях, но и об ошибках, одна из которых едва не стоила мне жизни, — уже менее воодушевленно произнесла богиня.

Не успела она виновато опустить голову, как тут же почувствовала холодное прикосновение к своему подбородку, после которого была вынуждена вновь поднять глаза на стоявшего теперь перед ней мужчину.

— Все хорошо. Ты ведь здесь. Жива и здорова. А с остальным как-нибудь разберемся.

— Обещаешь? — хорошо зная, что, а точнее кого имеет в виду дракон, отозвалась девушка.

— Клянусь. Я сделаю все, лишь бы ты осталась здесь. Даже если в результате это будет стоить мне жизни, — твердо заявил Драк и, взглянув куда-то мимо своей собеседницы, добавил: — Я оставлю тебя ненадолго. Но очень скоро вернусь. Обещаю.

Подарив имениннице очередной, правда на этот раз быстрый поцелуй, Виер обошел Нессорию и двинулся прямиком к столу, за которым, опершись локтями о деревянную поверхность, чуть поигрывая бокалом в руке, сидела какая-то уж чересчур загадочно улыбающаяся главная богиня.

Все это время не сводившая глаз с синего дракона и племянницы, будучи замечена за подглядыванием, Дрея моментально переключила все свое внимание на приблизившегося к ней мужчину. А когда Виер присел рядом, даже развернулась к нему всем корпусом, тем самым показывая, что она вся в предвкушении, что же такого он пришел ей сказать.

— Ладно, рассказывай, что ты задумала? — нагло подключившись к уже половину опустевшей тарелке с фруктовой нарезкой, что стояла перед Великой, поинтересовался Драк-старший.

— Я? — притворно непонимающе поинтересовалась собеседница и тут же принялась внимательно рассматривать саму себя. Изменив своему привычному серому цвету, сегодня Дрея была одета в синее длинное платье, под которое подобрала соответствующий гарнитур из серебра и сапфиров. Именно наличие этих украшений и показалось Виеру странным. Ведь сколько дракон себя помнил, богиня терпеть не могла все эти побрякушки. Именно поэтому она почти никогда их не носила.

— Заканчивай валять дурака. Я серьезно, — нахмурившись при виде ее наигранной беззаботности, прямо и, как всегда, без соблюдения соответствующих норм в общении с высшим существом, высказался Драк.