– Ты знаешь такого мага?

– Я скажу больше: тебе он тоже прекрасно известен. Во время редких встреч ты зовешь этого старого хрыча «батюшкой».

Я хлопнула себя по лбу. Ну конечно, батюшка! Незабвенный свекор Трипетий Ермолаевич, старый кощей, уступивший сыну трон еще задолго до моего с Касьяном знакомства. И единственный человек, с одобрением воспринявший наше желание пожениться.

Он действительно может знать больше, чем другие чародеи - хотя бы потому, что является одним из самых старых колдунов нашей реальности.

– А он еще жив? – поинтересовалась у мужа.

– Вроде, да, - пожал плечами Касьян. – Если бы умер, я бы об этом знал.

– Общаться с отцом тебе тоже не по чину?

– Общаться с ним у меня нет никакого желания. Ты знаешь, у нас сложные отношения. Я к нему на поклон не пойду, ибо рискую быть посланным куда подальше, и то в лучшем случае. А тебя отец любит, глядишь, согласится рассказать что-нибудь интересное.

О, интересного он знает много. Главное, чтобы старик пожелал этим поделиться, потому как уверенность Касьяна в том, что старый кощей относится ко мне благосклонно, сильно преувеличена. Ни к кому он благосклонно не относится, особенно сейчас, когда живет уединенно и ни с кем отношений не поддерживает. Впрочем, Трипетий Ермолаевич – чародей очень умный, а потому должен осознать, что мое появление в его жилище весьма и весьма обосновано.

– Спасибо за идею, Касьян.

– Всегда пожалуйста, - улыбнулся муж. – Кстати, раз уж небо не свалится нам на головы прямо сейчас, а ты сама выспалась и даже в некотором роде подобрела, может, объяснишь мне, с чего это ты вдруг решила развестись?

Хм. Я-то надеялась, что сегодня он эту тему поднимать не будет.

– Давай поговорим об этом потом.

– Потом? Я же умру от любопытства, Лика.

Шут. Гороховый.

– Хорошо, - кивнула я. – Наш брак себя исчерпал, Касьян, и ты это знаешь не хуже меня. Мы, опять же, давно стали чужими людьми, и нам прекрасно живется порознь. Скажи честно, есть у тебя потребность видеть каждый день мое лицо?

– Да, - спокойно ответил Трипетович. – Есть.

– Ты опять издеваешься?!

– Я серьезен.

– Тогда почему ты за все это время ни разу не поинтересовался, как живет твоя жена?

– А зачем интересоваться? Мне это было известно и так. Я знал, что ты живешь в своем лесу, занимаешься обычными делами, нормально питаешься и ни в чем не испытываешь нужды.

– И у тебя ни разу не возникала потребность просто со мной повидаться?

– Возникала. Но ведь из дома ты ушла сама, а значит, общаться со мной была не настроена. Я, знаешь ли, считаю, что каждый человек должен иметь свободу выбора. Не хочет жена меня сейчас видеть – не надо, пусть отдохнет, развлечется. А поговорить можно и опосля. Если помнишь, ты уходила в свою избу и раньше. И всегда возвращалась обратно.

Ну да. Только раньше я уходила на пару-тройку дней, и то потому, что моего постоянного присутствия требовали дела. В этот же раз меня не было несколько месяцев, и это не вызвало у мужа никаких эмоций, даже недовольства. Ушла? Пусть проваливает. Отдохнет. Развлечется. Надо будет - вернется обратно.

Вот только возвращаться я больше не хочу. Грустно, что супруг вспомнил обо мне лишь тогда, когда на горизонте появился Дима, и его царская репутация оказалась под угрозой - не дело навьему правителю рога поверх короны носить.

И что мне ему сказать? Что я – тоже женщина и хочу, чтобы меня любили и интересовались моими делами? Чтобы о моем существовании вспоминали чаще одного раза в два года? Что мне хочется чувствовать себя нужной и полезной не только лесавкам и случайным путникам?

Так ведь он только посмеется. Как и всегда. Скажет, что я старею. Что букетно-конфетный период у нас прошел давно и что говорить о любви - смешно. Какая, в самом деле, может быть любовь – в нашем возрасте и после стольких лет супружества?..

– Ты всегда ждал от меня инициативы, Касьян, - тихо сказала ему. – Мириться после ссор первой должна была я, начинать серьезные разговоры – тоже я. Сейчас я просто беру на себя очередную инициативу. Давай разведемся. Пожалуйста. Если хочешь, обществу можем сказать, что это ты от меня ушел.

Взгляд Касьяна стал жестким.

– Нет, Гликерия, так не пойдет - он покачал головой. – Развода я тебе не дам и никому врать не стану. Согласен, время нашей разлуки несколько затянулось. Но что, по-твоему, мне следовало сделать? Явиться в приграничный лес и за косы отволочь тебя во дворец? Или упасть на колени и слезно умолять тебя объяснить причину своего недовольства? Разве мы дети, чтобы играть в эти дурацкие игры?

Вот. Что и требовалось доказать.

– Знаешь, пойду-ка я проведаю твоего отца, - сказала я. – У меня нет ни малейшего желания с тобой ругаться.

– У меня, представь себе, его тоже нет. Про развод забудь, его не будет. Когда закончится вся эта катавасия с магическим равновесием, я найду способ вернуть тебя домой.

– Ты мне угрожаешь?

– Что ты, сладкая. Я тебе это обещаю.

ГЛАВА 7

После разговора с мужем я сразу же перенеслась в свою избу – встречу со свекром решила не откладывать, а для нее требовалось переодеться.