Только сейчас все присутствовавшие подняли головы, чтобы посмотреть на то, что случилось с базой внешников… А посмотреть было на что… Пейзаж изменился кардинально. Вместо забора, стен, строений теперь лежала абсолютно ровная черная площадка. Казалось, что это сам космос простирается перед ними. Черный, непроглядный, похожий на то, что Леший видел в момент самой первой своей перезагрузки. Черная субстанция отсвечивала на своей маслянистой поверхности, медленно перетекая и переливаясь, словно нефть. В центре абсолютно ровного, круглого кластера находился огромный шарообразный камень, висевший ровно в том же самом месте, где до перезагрузки находилась главная лаборатория базы внешников. Камень висел в воздухе, едва не касаясь жидкости, просто паря без каких–либо видимых подпорок. Он был испещрен кратерами и очень сильно походил на луну из мира Лешего, только уменьшенную в тысячи раз. «Луна» медленно поворачивалась вокруг оси, демонстрируя свою красоту.

— Вааау, — произнесла Анжелика, не в силах оторваться от сюрреалистичной картины.

— Охренеть, — вырвалось у Альберта.

Судорожный всхлип раздался откуда–то снизу, и группа уставилась на приходящую в себя женщину. Ее веки затрепетали, открываясь. Руки схватились за маску, но промахнулись и не с первого раза вцепились в пластик. Леший присел на колено и помог ей снять «намордник», аккуратно освободил руки и ноги от проткнувших вены иголок с трубками. Принял от ученого одеяло и закутал ежащуюся от холода Надю. Солнце уже нагрело землю, но из открытой капсулы несло холодом, даже можно сказать, морозом. Прижав Надю к себе, Леший поднял ее на руки и вытащил из саркофага, отнес подальше и опустил на траву. Откуда–то сзади донесся нарастающий рокот двигателя. Снайпер обернулся, скидывая «Рысь» с плеча…

Состояние гиганта было удручающим. Альберт, не имея больше подпитки живчиком, начал испытывать споровое голодание и, как назло, в округе не нашлось ни одной паршивой твари, с которой можно было бы снять хоть что–то ценное.

Они ехали на УРАЛе уже минут 20. Оказалось, что одной из машин удалось выбраться из–под перезагрузки. Новички–иммунные, которых привезли внешники под видом эвакуации, собрав из недавно перезагрузившегося кластера, с открытыми ртами впитывали информацию, которую им вливал в уши Альберт. Ученый сидел белый как мел, своим видом наглядно демонстрируя, что с ними станет, если они не начнут принимать живчик в ближайшие сроки. Леший нервно ерзал за рулем военной машины, гоня ее в сторону небольшого городка, откуда и привезли внешники этих людей. Раз стаб недавно перезагрузился, значит, там есть и твари, а где твари, там и спораны, а спораны — это жизнь. Тело великана с трудом погрузили в кузов, примотав для надежности стальными тросами, найденными под лавками, на которых и расположился десяток выживших. Им приходилось сидеть в неудобной позе, подняв ноги, так как великан занимал все пространство на полу. Ножищи его свисали из кузова, едва не касаясь земли. Анжелика сидела рядом в кабине, нервно теребя ремень своего оружия. Она стала задумчивой и грустной. Спасенная девушка ехала тут же, привалившись к двери. Альберт сделал ей укол снотворного и успокоительного, так как та, придя в себя, начала бушевать, кричать и драться, не понимая, что происходит и где она находится.

Резко дергая коробку передач, рискуя вырвать рычаг, снайпер ехал по свежим следам гусеничной техники. Внезапно Анжелика, сидевшая между Лешим и незнакомкой, положила свою ладонь ему на руку и тихонько попросила рассказать, кто эта женщина рядом.

— Это моя жена, — тяжело, пересохшим горлом проговорил Леший, предчувствуя беду.

Он чувствовал напряжение, растущее между ним и девушкой. Анжелика требовала неудобного ответа, а в связи с возрастом могла устроить ненужную истерику, но он слишком устал от всего этого, чтобы придумывать, юлить и крутиться. Надя здесь, а значит, рано или поздно им придется разговаривать, но Анжелика повела себя на удивление по–другому.

— Это ваши дети остались в твоем мире, про которых говорил Кнехт? — грустно, немного даже печально проговорила она.

Леший кивнул, сжимая зубы до скрежета. Катенька, Сашка… Как же вы там… Родители здесь, а вы там с бабушкой… Как он мог забыть о них? Променять их на… На… Он посмотрел на сидящего рядом задумчивого ангела и улыбнулся.

— Да, — проговорил он, посмотрев в ее бездонные глаза, и с этим ответом словно камень свалился с его души.

Девушка улыбалась. Ни тени злости, ни искорки ревности, а лишь милая, добрая улыбка.

— Извини, — тихо проговорила она, убирая руку, которую Леший неистово желал вернуть обратно. — Я не знала… Если бы ты мне сказал, что у тебя есть жена и дети, я бы никогда не влезла между вами… Но я думала…

— Ты не так поняла, — остановил ее мужчина, выводя машину на асфальт и задумчиво осматривая следы сколов на свежем асфальте. — Она моя бывшая жена. Мы познакомились очень давно. Дружили, жили вместе… Потом поругались и расстались. Прошли годы. Очень много лет. В моем мире случился апокалипсис, превративший часть населения в зомби, а вторую наградив вирусом, который после смерти делает нас такими же тупыми и кровожадными созданиями. Тогда–то я и повстречал Надю снова. Я помог ей спасти семью: детей и мать. История длинная, если хочешь, расскажу тебе ее потом подробнее, в общем… Вышло как–то так…

Анжелика, дослушав краткий рассказ снайпера о жизни, предшествовавшей его попаданию в Улей, долго молчала, над чем–то раздумывая.

— Слушай, — наконец–то начала она, — а что теперь будем делать?.. Артефакта–то мы так и не нашли…

— Пока не знаю, — ответил Леший, немного подумав, барабаня пальцами по рулю.

Его тоже волновал этот вопрос. И если для себя он уже все более–менее решил, то с сержантом вопрос оставался открытым. Он еще не пришел в себя, но когда очнется, Лешему придется серьезно с ним поговорить.

Грузовик выехал из–за очередного поворота, и наконец–то сразу, за густым рядом елок, появился город. Выглядел он удручающе. Бушевавшие пожары уже охватили большую его половину, вторая была очень сильно разрушена.

Остановился Леший у первого же дома, увидев в его огородах какое–то движение. Выскочив из кабины, хлопнув дверью, он громко крикнул, не желая бегать по всему городу за зараженными. На зычный оклик из глубины дома, через разбитое окно вывалился первый зараженный, а со стороны двора послышалось голодное урчание.