— А Портал тоже под вашим колпаком?

— Нет, конечно. Зачем мне иномирники в моём доме. Он — рядом, и ходить там можно свободно.

— А люди не пропадают? Это же опасно, когда к Порталу легко пройти можно.

— Он древним заклинанием закрыт. Если его не сказать, Портал не откроется. Так что, грибники гуляют совершенно спокойно.

— А какое заклинание? — сразу загорелась я. — Вы его мне скажете? Вдруг мне когда-нибудь самой придётся через него проходить?

Ефросинья Анисимовна окинула меня оценивающим взглядом:

— Восемнадцать-то тебе уже есть?

— Я что, так молодо выгляжу? — изумилась я.

Баба Яга хмыкнула:

— Ну, ладно, слушай.

И, наклонившись к моему уху, прошептала несколько слов.

— Кхм… — только и смогла я прокомментировать услышанное. — И это что, вслух надо сказать?

— Не обязательно. Можно и мысленно. Только тогда надо ещё вот такой пасс добавить.

И Ефросинья Анисимовна нарисовала в воздухе лежащую на боку восьмёрку — знак бесконечности.

— А если вслух, то и рисовать ничего не надо, сразу открывается.

— Да уж, — покрутила я головой. — У предков было удивительное чувство юмора.

— Предки тут ни при чём, — строго осадила меня колдунья. — Это мы измельчали. Ранее каждое из этих выражений было очень мощным заклинанием. Сказанные вовремя, с нужной интонацией и соответствующим пассом, они боль снимали, сложные проблемы решали, многое объясняли. И мы эту силу до сих пор подсознательно ощущаем. Заметь: когда молотком по пальцу с размаха попадёт, или предмет тяжёлый на ногу упадёт, то даже самой воспитанной девушке какие слова первыми в голову приходят?

Я хмыкнула.

— То-то и оно. А вот когда понимающие их силу колдуны исчезли, мы эти слова превратили в неприличные ругательства. Но сила-то в них осталась, и теперь все, кто их употребляет всуе, не понимая смысла того, что они творят, здорово загрязняют атмосферу. Ну, это всё равно, что пукнуть в закрытом помещении: и не проветришь, и дышать неприятно. Так и живём теперь — в грязи не только физической, но и душевной. К тому же, говорящий их сильно рискует. Сама понимаешь, нельзя заклинаниями просто так разбрасываться. Они ведь бумерангом вернуться могут, если цели своего существования не увидят. И, как правило, так и происходит. Впрочем, это долгий разговор.

Я ошарашенно помолчала, а потом заявила:

— Не такой и безопасный этот Портал. Заклинание слишком известное. Кто-то может и сказать слова в нужном порядке.

— Это уже его проблема! — отмахнулась Баба Яга. — Незачем заклинаниями раскидываться.

И в этот момент мы подошли к берёзе, возле которой я вывалилась из Кэтанга.

— Вот мы и пришли, — вздохнула Ефросинья Анисимовна. — Жалко, ребятки, с вами расставаться.

— Ну, не последний же раз видимся, — улыбнулся Стэнн. — Будем в гости приходить. Да и вы к нам наведывайтесь.

— Обязательно, — тоже улыбнулась Баба Яга и обратилась ко мне: — А кошку-то свою ты куда дела?

— Я сестре позвонила перед выходом, сказала, что уезжаю, просила за Муськой присмотреть. Так что, как минимум, месяц у меня есть. А там видно будет.

— Ну, с Богом, — перекрестила нас Ефросинья Анисимовна и открыла Портал: — Ступайте, касатики.

Стэнн подхватил меня под руку, с другой стороны пристроился Нэйтас, и мы шагнули вперёд, в заполненный мутноватой дымкой туннель…

…И через несколько секунд услышали ликующий возглас:

— Лорд Стэнн! Леди Селена! Вы вернулись!

Мы стояли на склоне горы, а рядом, восторженно глядя на нас, чуть ли не приплясывал от радости самый молодой колдун Тайной Полиции лорд Харрит.

— Вернулись, — согласился Стэнн. — А ты что тут делаешь?

— Дежурю. Как леди Селена ушла, лорд Рэвалли тут круглосуточный пост открыл. Здесь постоянно кто-то есть. Я так рад, что вы пришли именно в моё дежурство! Можно, я сам сообщу лорду Рэвалли о вашем возвращении?

Стэнн смущённо кашлянул, и появившийся было за спиной Харрита Рэвалли снова исчез.

«Ты его уже вызвал?» — на мыслеречи спросила я и, не выдержав, улыбнулась.

«Да, — серьёзно ответил Начальник. — Но попросил его подождать зова Харрита. Не хочется парня расстраивать, смотри, как рад».

И кивнул молодому полицейскому:

— Давай, сообщай.

Секунд через пять лорд Рэвалли снова материализовался рядом с нами:

— Ну, Стэнн, напугал ты нас! — воскликнул он, обняв «пропажу». — Король — в трауре, у нас всё из рук валится, горожане рыдают, не просыхая.