– Значит, ты умеешь ходить во сне? – протянул Данька. – Я могу направить тебя к брату. Показать направление.

– Мои хождения касаются только прошлого, – я нахмурилась. – И я не умею их подгадывать. Не умею ходить специально. Мои «походы» – стихийны и случайны. И я не помню, где была, что видела и делала.

– Ну и что? – возразил «лис» бодро. – Брат в западне уже день как. Я покажу направление и подтолкну. И вспомнить помогу. Неважно же, какое прошлое? Вчера, день назад или год?

– Чем дальше – тем лучше, – я вспомнила свои нечастые хождения.

– Всё равно попробуем, если больше ничего полезного не узнаем,– упрямо решил старший крестник.

Я согласно кивнула. Пройдясь по набережной, мы сделали небольшой круг по дворам, вернулись к мосту, и я решила сходить в знакомую кофейню за сбитнем и имбирными пряниками. Данька шел рядом, поглядывая по сторонам. Но посреди моста он остановился – показалось, как раз там, где проходили пресловутые трещины.

Пока он топтался и принюхивался, я оперлась о перила, до рези в глазах всматриваясь в сияющую заснеженную даль.

– Ведьма, – втолковывала мне Верховная, и я будто увидела ее, стоящую рядом со мной, услышала ее спокойный голос, – это не только «уголь». Ведьма – это знания. Это опыт, накопленный поколениями сестер по силе. Это хитрость и изворотливость, это отвага и бесстрашие. И это результат. Это всегда результат, и неважно, положительный или отрицательный. Ведьма – это та, кто не сдается. Рискует, пробует, работает и делает. Делай, Злата. «Уголь» – это лишь треть тебя, сила в крови. Но, кроме нее, еще и другое. Мозги. И душа. А у тебя душа ведьмы. Делай. Не смей сдаваться.

– Лёль, а подойди-ка, – Данька сидел на корточках и выглядел жутко довольным.

Я подошла и присела рядом, разумеется, не видя ничего, кроме снега. Но, едва «лис» провел по нему рукой, как под снегом что-то сверкнуло. И явственно запахло гарью.

– Черный ход, – старший крестник победно улыбнулся. – Мы можем пролезть в тайник в любое время. Эти, мать их трещины, эта часть моста, Лёль, она – как лифт. Она опускается вниз, прямиком в трубу. Спасибо Вафле, я понял, что и где искать.

– Если мы туда сунемся без амулета-ключа на крови, Хозяйка нас убьет, – возразила я.

– Ну, так давай найдем его. Покажи мне статую, и я осмотрю место, – предложил он. – Узнаем, где похоронили ведьму, и если здесь, в городе...

...то по ее останкам «лис» найдет всё, что угодно, через любые ловушки и запреты пробьется.

– У нас дофига возможностей, Лёль, – добавил он, глядя на меня в упор. – Ты же не послушаешься этого хмыря? Не передумаешь?

– Нет, – я улыбнулась. – Ни за что.

Без Фильки я отсюда никуда не уйду. Не будь я ведьмой.

И, направляясь к кофейне под руку с Данькой, я поняла простую вещь. Я бесполезна так же, как «лисы» – только опасны. Магический мир знал лишь одну их сторону – темную. Знал, что они агрессивные, несдержанные, злопамятные. А я знала и светлую. Знала, что они чуткие, отзывчивые и совестливые. И очень верные – семье, клятвам, самим себе. И, пожалуй, пора изучить иную сторону ведьмовской сущности, как следует и наверняка. Ту, что я долго отталкивала, прикрываясь сначала силой «угля», а потом беспомощностью.

Ведьмин путь – это не только тропа, то бишь сила. Ведьмин путь – это еще и «ноги», по нему идущие. И пусть сейчас я иду вслепую, прокладывая новую тропу, с чувством, что за мной по пятам едет машина, и вот-вот опасно вспыхнут фары. В опасности усвоение нового происходит быстрее, открывая новые грани старого, как мир, дара.

Глава 6

...бывает особая неуловимая магия,

которая связывает между собой вещи и поступки.

Джоан Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти»

После прогулки и обеда у нас состоялся мозговой штурм. Я описывала Даньке особенности искомой нечисти, а он сосредоточенно чертил в блокноте схемы капканов. Я в них ничего не понимала, поэтому даже не смотрела, а в использованных листах свила себе «гнездо» Руна. Явившись на запах паштета, кошка не заснула после ужина, как обычно, а улеглась на полу, между мной и страшим крестником, подобрав под себя кипу использованных листов, и настороженно шевелила ушами, глядя то на меня, то на «лиса».