— Ну Максиииим! Ну чего ты блин хочешь?

— Чтобы ты — съела это чертовое мясо! — смешок Высоцкого предательски атакует моё несчастное, пылающее личико.

— Ты псих!

Но чертовски сексуальный псих!

— Знаю… Скажем так… псих благодетель!

— Не буду я есть то, что некогда беззаботно бегало по полянке, травку щипало, солнышку радовалось!

— Придётся, дорогая. Если я чего-то хочу, обязательно получаю! А хочу я, чтобы ты, наконец, поборола свой страх, который покоя тебе не даёт на протяжении долгих лет.

— Нет! — отрицательно фыркаю.

— Что ж! Тогда… — вдруг его крепкие руки опускается на мои сжатые колени и ловким рывком, Высоцкий втискивается своими бедрами между моими, не соизволяя даже разрешения спросить.

Твою ж… Какова чёрта, парень!!!??

Это уже через чур!

В данный непредсказуемый миг, я мысленно хвалю себя любимую за то, что переодеться успела. Иначе, сейчас была бы не в леггинсах и майке… а в дурацком розовом платье горничной.

— Если не попробуешь то, что для тебя приготовил… Клянусь, сорву всю твою безвкусную одежку к чёртовой бабушке!

— Оххх, — я отчаянно выдохнула практически прямо в рот надоедливому засранцу, так как его губы находились всего в нескольких сантиметрах от моих, — Угрожаешь?

Нежная улыбка освещает его и без того обворожительную мордашку, находящуюся так близко:

— Угрожаю… но любя.

Наверно в этот момент я просто теряю самообладание, забывая о всём на свете, забывая о наших проблемах, наших обыденных отношениях, о долбанном контракте и прочей фигне.

И я целую Максима Высоцкого.

Целую с такой страстью, что губам больно становится.

И крепко обнимаю… Настолько крепко, будто он — единственный выживший на нашей планете после падения мощного огненного Астероида.

Поглощённая его сладкими губами, даже не замечаю, как мы ненадолго отстраняемся друг от друга, а когда снова сталкиваемся губами — то я вдруг ощущаю какой-то необычный, пряный привкус во рту.

Не. Может. Быть.

Он только что втолкнул кусочек мяса мне в рот!

Прямо из своего рта… в мой!

О, Богиии…

Но мне блин… Мне блин нравится!

Я в полном восторге!

И я хочу ещё.

Ещё!

И ещё!

Я блин хочу заполучить его чёртово мясо, полностью!

До единой крошечки.

— Эх, Мария, Мария, Мария! — Высоцкий замирает напротив моих приоткрытых губ и довольно усмехается, — Ты всё съела!

— Но… Я хочу ещё! — умоляюще постанываю, требуя больше мяса, больше жарких поцелуев, больше Максима!

— Думаю, на сегодня хватит. Иначе, клянусь, я не усну! Или просто контроль потеряю… если ещё хоть раз коснусь твоих сладких губок….

Чёртов соблазнитель!

Какой блин, всё-таки офигенный, этот Высоцкий!

Эх, благо я на землю раньше времени спустилась, иначе бы выкрикнула:

''Давай вместе спать ляжем".

Дурочка! Безумная! Влюблённая… дурочка.

— Мааакс! Что это было? — приоткрываю глаза, рассматривая пустую тарелку, а в животе, тем временем, ощущаю приятную, ни с чем не сравнимую сытость, и блаженное послевкусие.

Высоцкий, продолжает победно улыбается, крепко прижимаясь к внутренней стороне моего бедра своими мощными бёдрами:

— Подмена ассоциаций. Теперь, мясо больше не будет вызывать в твоей голове отвращений. Всё просто. При виде аппетитного стейка или обжаренных куриных ножек, будешь думать только о нашем жарком неистовом соитии губами… И не только губами.

Дураааак!!! Ненавижууууу блин!

Как собачонку Павловскую одурачил.

Но Божеее! Это было потрясно!

Его губы — потрясны! Его поцелуи — божественны, а прикосновения — ни с чем не сравнимы.

— О чём задумалась, красавица? — Максимка лукаво ухмыльнулся, поправляя мою, небрежно свисающую в области правого глаза, влажную прядку волос.

— Эмм… Ни о чем, — решила соврать, дабы момент не портить. Как и чудесное настроение после наших ''дрессировок'', - Оххх, пойду ка я пожалуй. Еще пса покормить нужно.

Легонько отталкиваю парня в сторону и пошатываясь на ватных ногах, покидаю кухню, до сих пор пребывая в каком-то странном трансе.

— Кстати, можешь ему вчерашний стейк подкинуть. Мне новую трапезу сегодня доставят, — хрипит ''профессор'', очевидно сдерживая смешки.

— Обойдётся! — шиплю в ответ, не оборачиваясь, а сама всё же, ощущаю странное, но приятное жжение внизу живота. Сравнимое с безумным полётом тысячи прекрасных бабочек.