Шрифт:
– Я заслужила! Пожалуйста, кажется, я не могу…
Разочаровав Алису еще сильнее, Рус отступил. Повертел что-то на кранах, перекрыл отверстие слива и, опустившись в почти пустую ванну, потянул ее за собой. Алиса подчинилась. Любопытство, страх и желание смешались в ней в странный коктейль. Ее потряхивало от напряжения. Она понятия не имела, чего ей ждать, поэтому, когда Руслан снял насадку с душа и направил струю прямо на её возбужденный клитор, окончательно потерялась и в нем, и в происходящем… Это было так остро, что Алиса закричала, выгнув спину. Ерзая по его напряженной плоти. Губы Руслана прижались к ее виску, опустились ниже и впились в ее рот в сумасшедшем голодном поцелуе. Свободной рукой он шарил по девичьему телу, сжимая грудь, задевая соски, осторожно оттягивая их и выкручивая. Нащупывая пределы удовольствия. А внизу вода делала свое дело, поднимая ее еще на одну вершину…
– Руслан! – закричала, забилась в оргазме. Сжимая ноги, выгибаясь еще и еще. Это было так хорошо, что Алиса даже расплакалась.
– Эй… Ну, что такое? Все хорошо?
– Х-хорошо… Очень…
Рус развернул Алису к себе лицом. Заставил ту посмотреть в глаза, сыто улыбаясь, скользнул взглядом ниже и… окаменел.
– Какого хрена? Какого, мать его, хрена? – прохрипел он и моргнул даже, будто не веря своим глазам. Своим, мать его, глазам, которые до этого его никогда не подводили. Алиса вскрикнула, опомнившись. Но было поздно. Руслан уже все видел… Тогда она обхватила себя руками в попытке спрятаться, но он не позволил. Просто заблокировал ее кисти в одной руке, и как она ни пыталась вырваться – ничего не вышло. И он все смотрел. И смотрел… Вглядывался в ее шрамы.
– Сейчас ты выйдешь, оденешься и все мне расскажешь. Поняла?
– Сейчас ты выйдешь, оденешься и все мне расскажешь. Поняла?
Алиса качнула головой, из последних сил не давая себе расплакаться. Белый немного расслабился, обрадовавшись, что его приказ ей и в голову не пришло оспаривать. Осторожно ссадил Алису с колен, закрыл кран и одним плавным движением выбрался из ванны. А та вскочила следом.
– Дверь не закрывай, - просипел Рус, не оборачиваясь. И этим… и этим так ее разозлил!
– Я не собираюсь здесь умирать. Понял?!
Руслан оглянулся. В его лице читалось легкое удивление, скорее всего вызванное тем, что она в момент разгадала все, что скрывалось за его довольно категоричным приказом.
– Закроешь – выбью, - пожал плечами Рус и вышел, оставляя Алису недоумевать по поводу того, как ему удалось сохранить достоинство с голой задницей и выглядеть так… значительно.
Ей потребовалось много времени на то, чтобы прийти в себя и как-то собраться с мыслями. Во-первых, ее истощил оргазм, во-вторых, все, что последовало за ним следом. И ведь непонятно, на что Алиса рассчитывала. Ну, не могли же они заниматься сексом одетыми до конца дней. Рано или поздно Руслан бы и так все увидел. А учитывая его сексуальную активность и… эээ… аппетит, на то, что ей удалось бы оттягивать этот момент, надеяться было глупо.
Алиса оделась, мокрые волосы убрала под тюрбан из полотенца и медленно, как на каторгу, пошла в сторону кухни. Почему-то она не сомневалась, что Руслан будет ждать ее именно там. Ведь все серьезные разговоры проходят на кухне, правда?
И ведь не ошиблась. Он стоял у окна. И всем своим потрепанным жизнью сердцем она ощущала вибрации исходящего от него напряжения.
– Ты из-за шрама не дала мне тебя раздеть, когда была здесь впервые?
– Да. Согласись… не самое приятное зрелище.
Стараясь скрыть охватившую тело дрожь, Алиса сжала в кулаках подол футболки.
– Я – спецназовец, Алиса. Меня не напугать шрамами. Попробуй еще раз.
Алиса отвернулась. Она не понимала, зачем это все. В конце концов, раз уж так вышло, он может просто указать ей на дверь. Зачем лезть в душу? Зачем теребить то, что и так – открытая рана?
– Чего ты от меня хочешь? К чему этот допрос? – спросила она то, что лично ей знать было действительно важно.
– Хочу… честности. Да, пожалуй, только этого.
– А с чего ты решил, что я соврала? Думаешь… это приятно… чувствовать себя уродом? Неполноценной… - к концу предложения Алиса почти шептала. Язык с трудом ворочался в пересохшем рту. – Я…
– Что? – Руслан отступил от окна и, не отпуская ее взгляда, приблизился.
– Я просто хотела, чтобы ты видел меня… Потому что за этим всем, - рука Алисы скользнула к груди и замерла там, пока она, кусая губы, собиралась с силами, чтобы продолжить свой монолог. – За этим всем… меня никто не видит.
– Ты же говоришь сейчас не о шраме? Я прав?
Он был так близко, так невыносимо близко, что наверное чувствовал, как, сбиваясь с ритма, ее сердце рвет… ломает кривую жизни.
– Не о нем…
Голос слабеет, тихнет… А он все смотрит в ее глаза, непонятно что пытаясь в них отыскать.
– Насколько это серьезно? Какой тебе ставят диагноз? Это…
– Это сердце, Руслан. И в принципе уже все в порядке.
– А так не скажешь.
– Я никогда не буду абсолютно здоровым человеком, но, соблюдая определённые правила, вполне могу жить.