– Хотел притормозить, а ведь ни хрена не получается, - пожаловался Белый сердито. И эта его странная, какая-то совершенно мальчишеская жалоба смыла остатки сомнений, которые в ней все еще были. Слизала остатки стыда. Алиса довольно ловко освободила его от одежды, сдвинув ту, чтобы не мешала, и осторожно сжала подрагивающий от нетерпенья член в кольце тонких пальцев.

– Сильней, его… Вот так… - поверх её руки легла его широкая ладонь и заставила сжаться сильнее. Сосредоточившись на своем удовольствии, Руслан совсем забыл о её. Алиса нетерпеливо заерзала, требуя продолжения. Белый хрипло рассмеялся. Со стоном убрал ее руку, что-то нажал под сиденьем, откидывая спинку, и, подталкнув Алису повыше, коснулся ее языком.

В общем, к ресторану оба шли на подгибающихся и все еще дрожащих от пережитого оргазма ногах.

– Алиса?

– Мама?

Дыхание в легких замерло. Сердце остановилось. Только не это! Только не сейчас…

– Марина?

Взгляд матери остановился на их с Русланом переплетенных пальцах и резко взметнулся в сторону и вверх.

– Какого черта? Какого… я вас спрашиваю, черта? Что это все означает?!

– Какого черта? Какого… я вас спрашиваю, черта? Что это все означает?!

Слова матери звучали где-то на краю сознания. А в эпицентре всего – были настороженные чуть прищуренные глаза Руслана, которые, не отрываясь, смотрели на Алису.

– Прости, - шепнула она и сжала свои пальцы на его руке сильней. Будто и впрямь боялась, что он ее отпустит. Будто он четвертью часа раньше не пообещал ей обратного! Будто его слово ничего… ничего, мать его, не стоило. Руслан стиснул челюсти так, что на скулах заиграли желваки, но когда заговорил, его голос звучал удивительно ровно:

– Мы с Алисой собирались пообедать. Не желаешь присоединиться к нам?

– Присоединиться? Ты шутишь? Это… что, Белый, какой-то розыгрыш? И убери ты уже свои лапы от моей дочери! Пока я тебе их не переломала.

– Мама!

– Рискни.

Их слова прозвучали одновременно. Поэтому, может быть, она что-то не так поняла? Ну, не мог же Белый так разговаривать с ее матерью? Или…

– Что… ты… мать… его… себе… позволяешь, боец?!

– О, да брось, Марин. Со мной это не сработает. Понимаю, ты немного шокирована, я тоже… несколько удивлен. Алиса не посчитала нужным меня предупредить о том, кто ее родители, но… - он развел руками, - принимай зятя. Что уж.

– Зятя? Ты… спятил, да? – начала, было, Марина, но вынужденно заткнулась, когда услышала тихий голос Алисы.

– Мам, мне нехорошо…

– Ей нужно в прохладу!

Руслан, недолго думая, подхватил Алису на руки и понес в сторону ресторана.

– Принесите воды со льдом, - бросил обалдевшей хостес, вышедшей их встречать, и, больше на нее не оглядываясь, вошел в зал. Опустил Алису на диван возле первого же свободного столика и, сев рядом на корточки, осторожно перехватил тонкую руку:

– Ты как?

– Хорошо. Правда… Просто перегрелась, наверное.

– Ты не забыла выпить таблетки? – прозвучал напряженный голос чуть в стороне.

– Нет, мама, не забыла. У меня стоит напоминание, помнишь?

– Ты как хочешь, а я звоню врачу.

– Не смей! Я сказала, что в порядке, или ты меня не слышишь?!

– Тише-тише, маленькая. Выдыхай. Она не будет никуда звонить.

– Вот как? Хочешь из нас двоих быть добрым полицейским? Думаешь, залез к девочке в трусики, и сразу все понял, да?

– Хватит, Марина. Ты забываешься.

Не подчиниться такому голосу было невозможно. Он будто замораживал все вокруг себя. По-настоящему ледяной. Безжизненный. Смертельно опасный. Заставляющий миллионы мурашек выползать из своих укрытий, чтобы посмотреть – откуда исходит звук. И бежать… бежать… холодным ознобом по телу.

– Да, мама, хватит, пожалуйста, - прошептала Алиса, загадав про себя: только не скажи, только ничего ему не скажи!

– Она больна, Белый. Смертельно больна. Она… сказала?

– Я здесь вообще-то! Не говори так, будто меня здесь нет!

Алиса хотела сдержаться. Видит бог, очень хотела. Потому что слезы – это так по-детски, а она давно уже не ребенок. И если мерить эту жизнь чем-то другим, чем днями – она, может быть, старше их всех! Но… не смогла. Слезы обиды обожгли глаза и упали на щеки. Ритм сердца рвался. И никакие таблетки не помогали.

– Я в курсе, Марина. – На голову Алисы легла тяжелая мужская ладонь и осторожно погладила, успокаивая. – Именно поэтому, если ты не перестанешь ее изводить, я сделаю все, чтобы у тебя больше вообще не оказалось такой возможности. Надеюсь, я доходчиво все объяснил?