Удобно расположившись на стуле, гехаймрат изучал лицо больной, скользя взором по складкам одеяла, по резной шкатулке, пристроенной у бедра, возвращаясь к шее, где в сбившемся вороте присборенной сорочки из тонкой ткани поблёскивала изящная цепь с крестиком.

— Как вы себя чувствуете, Вэлэри? — наклонился к ней, касаясь горячих пальцев, дрогнувших в его ладони.

Наташа подчёркнуто аккуратно высвободила руку, натягивая одеяло до подбородка, вдавливаясь затылком в подушку, слыша болезненный зуд в месте захвата волос ищейкой накануне. Молчала, с подозрением глядя на мужчину, с трудом сдерживая подступающую злость, которая медленно просыпалась, закипая, словно дремала внутри неё, ожидая подходящего момента. Дождалась.

Гад! Пришёл насладиться триумфом? С трудом верилось, что человек, занимающий такой пост при короле, поведётся на её уловку. Хотелось выть от досады. Хотелось вонзить ногти в гладкое лицо абассинца, расцарапать, оставляя рваные бороздки с выступившими каплями крови и наслаждаться их видом. Но нельзя. Впрочем, ссадина на его подбородке уже есть. Воспалённая и по всему видно болезненная.

Гасила гнев. Ей уготована другая роль: мерзкой низкой дряни. Слова, произнесённые любимым мужчиной, которого утром целовала, а вечером предала, выжигали сознание точностью определения. Именно такой видела она себя его глазами.

Шамси присматривался к её покрасневшему лику, подрагивающим от волнения губам, наполняющимся слезами очам:

— Признаюсь, мне тяжело видеть вас в таком состоянии.

Что он имеет в виду? Не читает же её мысли?

— Обычная простуда, господин дознаватель. Она не станет препятствием для нашего отъезда, запланированного на послезавтра. — Под его внимательным взглядом успокаивалась. Что толку от самобичевания? Назвался груздём — проверься у психиатра.

— Вы можете не доехать. — Перевёл взор на предмет у шкатулки. — Позволите?

Как же такому не позволить? Наташа наблюдала, как Лемма захватил двумя пальцами блокнот, осторожно раскрывая, переворачивая его странички, щурясь от мелких буковок, гладя по ним подушечками пальцев.

— Записная книжка, — пояснила девушка, подтягиваясь на подушке к спинке кровати, усаживаясь удобнее, доставая шариковую автоматическую ручку. — Смотрите…

Забрав книжицу и открыв чистую страничку, написала «»:

— Так пишется ваше имя на русском языке. — Предупреждая его вопрос, пояснила: — Я не лгала вам, когда сказала, что жила на территории Руси, умолчав лишь о разнице времён. Здесь это место называется Менское городище.

Он, перехватив ручку и блокнот, что-то старательно выводил справа налево замысловатой вязью, то и дело вертя стилос будущего, дивясь отсутствию чернил и качеству белоснежной тончайшей бумаги.

— Что вы пишете? — полюбопытствовала Наташа.

В его руках мелкая книжечка выглядела неуклюже и забавно. Отнеся подальше плод своего труда, супершпион полюбовался написанным:

— Догадайтесь, — таинственно улыбнулся. Оставшись довольным, принялся перебирать остальные «штуки». Зашуршал фольгой.

— Осторожно, не растеряйте, — качнулась к нему пфальцграфиня.

— Это то, о чём мне говорил Бригахбург? Вы этим лечили его сына. — Мизинцем перекатывал таблетки.

— Нет, то уже съедено. Это другие препараты и они вашему сыну не помогут.

— Так вы уже знаете, что с ним?

— Не знаю. Но здесь всё не то. — Взгляд цеплялся за его кровоточащую рану на подбородке. По сути пустяковую, но от того и вызывающую беспокойство своим видом. — Вам нужно обработать ссадину.

— Это? — Тайный советник коснулся царапины, надавливая и растирая частицы свернувшейся крови. — Пожалуй… Ингваз прижжёт.

— Зачем прижигать? Шрам останется. Обработать крепким вином и смазать заживляющей мазью. У нас есть. Господин дознаватель…

Он перебил, морщась:

— Вэлэри, зовите меня Шамси.

Качнула отрицательно головой:

— Господин дознаватель, а если я не смогу вылечить вашего сына и он умрёт? — Обречённо заглянула в его глаза.

— Не умрёт. Будем искать выход, Вэлэри. Мой Наки должен жить.

— Понимаю. Ответьте мне честно: вы меня убьёте?

— Вы — скиталица, а значит, не всё так просто. Вы пришли сюда, значит и выход есть.

— Иномирянка, господин дознаватель. — Слово «скиталица» резало слух. — Вы напрасно так уверены… — То, что он ушёл от прямого ответа, подтвердило её опасение. — Выход может возникнуть из ничего в любое время и где угодно. Вы знаете, каким он может быть?

Абассинец склонил голову на бок, щурясь:

— Нет. — От слов скиталицы ему стало не по себе. — А как же река?

— Я ничего не помню. Возможно, упала в воду после перемещения.

Наташа села, вытянула перед собой руку:

— Представьте… Выход открылся. Это сгусток энергии, — хмыкнула: «Во загнула средневековому мачо», — светящееся облачко. Мы его видим и ощущаем. — Выписала полукруговое движение ладонью, словно протирала стекло. — Нас тянет в него, засасывает… Я делаю туда шаг… — Замолчала. Рука безвольно опустилась.