— Меня отвезет наш человек, — я кивнула на Трэйси. — Сэдвик… позвольте… прошу вас…

Принц еще долго изучал меня взглядом. Другая на моем месте, наверное, нашла бы кучу красивых и вежливых фраз, сделала книксен и удалилась, исполненная томного женского достоинства. Того достоинства, через которое не может пробиться ни один мужчина, будь он принц или герцог. Но я не могла… Я не умела.

Я просто ждала, что он ответит.

— Хорошо, Анна, тогда я хотя бы провожу вас до машины. Сам, — принц выставил локоть, недвусмысленно предлагая мне взять его под руку и опереться.

Я немного выдохнула. Наверное, это наименьшее зло… Взялась за его локоть и пошла в сад перед расступающейся охраной.

А самым неприятным было то, что рука принца оказалась кстати. Сердце мое билось от паники, голова кружилась, а ноги казались ватными.

— Кстати, где Марийский? — поинтересовался принц, когда мы вышли на свежий воздух.

Сад возле королевского дворца был прекрасен, и, если бы не мое состояние, я восхитилась бы, как свет двух лун и фонарей заливает дорожки с белым гравием, играет на зимних цветах, усыпавших темно-зеленые кусты, мелькает отсветами на струях фонтанов.

Но мне было не до того.

Корвин! Корвин! Пульсировало в голове и в сердце. В какой-то момент мне показалось, что я умру, если немедленно его не увижу.

Но Корвина здесь не было. Был лишь принц Сэдвик с его надежной рукой. И Трэйси за спиной.

— Он… уехал по делам… — нашлась я. — После сегодняшней «операции» их у него немало…

Сэдвик искоса бросил на меня взгляд.

— Анна, а я бы не уехал… — очень тихо сказал он. — Я не оставил бы вас… Он поступил некрасиво.

И я закусила губу. Из глаз неконтролируемо потекли слезы. Слишком многое могли значить слова принца. Он попал в самую точку… Боль от того, что моего герцога нет рядом, стала нестерпимой.

— У него могут быть сложные задачи! — почти крикнула я, уже не в силах сдержать слезы. — И мы с вами не знаем о них!

Что-то лопнуло внутри меня. Наплевать. Наплевать на статус принца, наплевать на последствия! Я не знаю, чему и кому верить! Опять не знаю! Не знаю, как трактовать поступок Корвина. Но я не позволю принцу осуждать его. И я … просто больше не могу.

Рыдания ударили резко. Струна, натянутая внутри меня весь этот бесконечный вечер, лопнула. И я зарыдала, не думая о косметике на лице, о том, как буду выглядеть. Не думая ни о чем…

Резко отпустила руку принца и бросилась вперед по газону, размазывая слезы на лице.

Говорят, герцог Марийский славится своими выходками. Кто-то находит их очаровательными, кто-то — возмутительными… Вот и его «графиня», похоже, такая же! Пусть говорят, что хотят, пусть думают, что хотят…

Я просто бежала по газону, слыша за спиной тяжелое дыхание Трэйси, и то ли шепот, то ли вздохи принца:

— Анна, ну что вы…

Высокий тонкий каблук застрял в мокрой земле. «Проклятье!» — подумала я, вспомнив любимое ругательство Корвина.

— Проклятье! Проклятые туфли! Проклятый высший свет! — сквозь слезы прошептала я, сорвала с себя одну туфлю и отбросила. Сорвала вторую и отбросила еще дальше.

Мокрая земля холодила ноги в тонких чулках, и от этого стало легче.

Слезы стали переходить в истеричный смех. И я бегом припустила к машине.

— Мисс Анна! Ну что же вы делаете! — услышала я голос Трэйси. Обернулась — за мной по газону быстро шел только он. А фигура принца застыла на отдалении. Растерянный, он стоял под фонарем и смотрел мне вслед… — Земля холодная, вы простудитесь!

— Не простужусь, Трэйси! Я просто хочу отсюда уехать! И чтобы… он от меня отстал! — я незаметно кивнула назад, где стоял принц. Все же немного я ощущала к нему благодарность. Похоже, он искренне волновался за меня и хотел позаботиться.

Так же почти бегом мы вышли за ворота — на боковую улицу, где был припаркован автомобиль.

— А ведь сэр Корвин был прав! — вдруг рассмеялся Трэйси. — Вы расправили крылья! Теперь, похоже, у нас в стране не только «безумный герцог», но и «безумная графиня»! Ой… простите!

Я рассмеялась и смахнула остатки слез.

От бега по газону босиком полегчало… Как будто я действительно улетела оттуда, где не хотела находиться.

Трэйси подошел, чтобы открыть мне машину. Но в этот момент свет фонаря высветил рядом знакомую фигуру.

— Графиня, простите мою навязчивость, — Сэдвик вышел из ворот и встал возле автомобиля, загораживая мне проход. — Я должен отвезти вас сам… Вы расстроены и устали…

Бессильные слезы опять родились внутри.

И в этот момент раздался визг тормозов. Небольшая белая машинка резко остановилась рядом с большой черной. Тут же открылась дверь, и из нее выскочил Корвин.