Дважды их просить не пришлось.

— Великая Мать, что с тобой? — вскрикнула она, осматривая меня с ног до головы.

В темноте особо не разглядишь, но общие черты, мои голые ноги и чужой сюртук на плечах она рассмотреть смогла.

— На вас напали?

— Нет, — я мотнула головой, ища глазами кучера.

Надо же так похож на того кучера, что привез нас с Сетом, что я даже остолбенела на время. Но потом поняла, что нет, другой. Сидит, глазами хлопает и молчит. Будет потом что рассказать за кружкой хмельного пива.

— Ты вся замерзла, — ахнула Петрея, — Быстрее в карету. Эй, у вас тут есть плед или одеяло? — крикнула она извозчику.

— Так лето же, госпожа, — развел тот руками.

— Корвил, да иди же ты внутрь, — велела девушка, а я уже оглядывалась, испытывая только одно желание: вернуться назад к Сету. Просто быть рядом с ним. — Одетт! Идем со мной. Ох! Ледышка просто!

Девушка схватила меня за руку и вздрогнула.

— Но Валкот, — попыталась возразить я.

— С ним все будет хорошо. Его сейчас принесут. А тебе надо согреться. Эй, кучер, дай свою фляжку. И нечего делать такие глаза. Я видела, как ты прикладывался. Давай сюда!

Я смутно помню, как села в карету. Петрея вручила мне металлическую фляжку и заставила сделать глоток. А вот как кашляла и пыталась продышаться от этого огненного пойла — помню.

Принцесса сняла с себя плащ, и я надела его вместо камзола Дитера.

Ну а дальше… принесли Сета.

Я настояла на том, чтобы его голова лежала у меня на коленях и всю дорогу гладила его по волосам и что-то шептала. Дитер сидел рядом и изо всех сил пытался стабилизировать состояние Алисета и не дать ему уйти за грань.

Когда мы вернулись в Академию уже было светло, город проснулся, радуясь новому дню.

Алисета сразу забрали в лечебный корпус. Меня тоже осмотрели целители, ничего серьезного не нашли, но уговорили остаться в палате хотя бы до следующего утра.

— А как же искра? — устало спросила я, сидя на твердой постели и поджав ноги под себя.

Пожилая искрящая тяжело вздохнула.

— Тут я тебе помочь не могу, милая.

— Что это значит?

— Ты сама закрылась. Одетт, сама запечатала ее.

— И что теперь делать?

Эта новость меня особо не затронула. Я так устала, так переволновалась, что наступила полная апатия.

— Отдохнуть. Сейчас тебе поможет лишь время. Искра не исчезла, она внутри тебя и обязательно отзовется. Нужно только время.

Я кивнула.

— А Валкот? Что с ним?

— Не знаю. Им занимается лично магистр.

— Он… он выживет?

Женщина отвела взгляд, и мое сердце оборвалось.

— Молись Великим. Надежда лишь на них.

И я молилась.

Сползла на пол, вставая на исцарапанные, ноющие коленки, охрипшим голосом молила Богов спасти его, обещая… я готова была многое отдать за его спасение, стоило только попросить.

А вечером ко мне в палату явился магистр с последними новостями.

— Магистр Тронос?

Я тут же встала с кресла, в котором сидела, сцепив руки за спиной и впиваясь ногтями в нежную кожу на ладонях.

Было больно, но разве эта боль могла сравниться с тем страхом, который почти сутки терзал меня. Говорят, что неизвестность убивает. Тут я не могла не согласиться. Убивает, медленно, неотвратимо, сжирая и уничтожая все вокруг.

— Здравствуй, Одетт.

Мужчина прошел вперед, отечески улыбнулся, и я в который раз подумала о том, как сильно они похожи с Алисетом.

А вообще, что я знала о магистре? Не женат, живет один, учит искрящих и руководит Академией. Силен, умен и могущественен. Вот собственно и все.

— Разрешишь присесть?

— Конечно.

Он ведь действительно очень устал и постарел. Сильно. Всего за сутки. Только что был пышущим здоровьем пожилым мужчиной чуть за пятьдесят, а теперь передо мной был дряхлый старик.

Проследила взглядом, как он тяжело опустился на соседнее кресло, но сама садиться отказалась, сильнее впиваясь ногтями в ладони. Еще немного и кожа треснет, брызнет кровью.

— Алисет жив.

Вздохнула… Рвано, с трудом сдерживая всхлип, что рвался из груди.

Жив.

Пошатнулась на вмиг ослабевших ногах, каким-то чудом успев схватиться за краешек стола.

Радость… Такая яркая, всепоглощающая и ослепительная. Она огненным цветком вспыхнула в груди, возвращая к жизни.