— Замолчи, — тихо сказала я.

Меня еще немного потряхивало от использования щита. Искры магии серебрились на пальцах, не желая успокаиваться, чувствуя исходящую от кузины угрозу.

— Элодия, вам стоит взять себя в руки, — вмешалась Селина, которая до этого молча стояла за моей спиной. — Где Леонард?

— Она отняла его у меня! Отняла! — всё никак не желала отступать девушка, ища поддержки у герцогини. Кузина оттолкнула мать и встала на колени, не сводя жалобного, просящего взгляда с Селины. — Это ведь неправильно. Нечестно. Граф должен был стать моим. Я же лучше. Понимаете, лучше! Я образованна, умна и красива. Она не подходит графу. Вы же видите это! Должны видеть!

— Элодия. — В голосе герцогини прорезались металлические нотки, которые даже меня заставили вздрогнуть. — Успокойтесь. Леди не пристало себя так вести и унижаться.

За её спиной одобрительно хмыкнула Одетт, но от дальнейших комментариев удержалась.

— Дочка, вставай, — тётя Полин засуетилась вокруг кузины, которая вновь упала на пол, сотрясаясь от рыданий. — Герцогиня права. Не надо тебе так делать… что скажут слуги.

— Так, где мой брат?

— Граф у себя в покоях, — ответила Делайн, застыв в проёме. — С ним лорд Валкот.

— А этому что тут надо? — сразу вспыхнула Одетт и нахмурилась.

— Он доставил графа, — пояснила тётя, которой всё-таки удалось поднять Элодию с пола.

— Что значит доставил? — тут же встревожилась Селина. — Чего я еще не знаю?

— Ой, — охнула Делайн, прижимая руку к губам и тревожно взглянув на меня.

— В чём дело? — тут же спросила я. — Не молчи же.

— Вся столица гудит.

— О помолвке? — вставила Одетт. — Так мы знаем уже. Поэтому и вернулись так рано.

Поддерживая рыдающую дочь, тётя повела Элодию в гостиную.

— О дуэли, — пояснила кузина. — Граф Элкиз дрался на дуэли с твоим Иваром.

— Что? — мне пришлось сделать шаг в сторону и схватиться за стену, чтобы не упасть. — Что ты сейчас сказала?

— Какая дуэль? — судя по голосу, Селина тоже прибывала в глубочайшем шоке.

— За честь Айолы, — пояснила, смутившись, Делайн.

— Ничего себе поворот, — совсем не аристократически присвистнула Одетт.

— Он жив? — быстро спросила я.

— Кто?

— Граф, конечно!

В живучести Ивара я не сомневалась. Охотник и деревенский парень, который много времени проводил в кузне, куя металл и размахивая огромной кувалдой.

— Ох, Великие, — простонала Селина, и я тут же подбежала к ней, обнимая за талию.

— Воды? Врачей? Тебе не стоило возвращаться с нами.

— Всё хорошо, — мотнула она головой, но я видела, как на пару секунд побледнело её лицо. — Что с Леонардом?

— Жив и относительно здоров, — тут же успокоила нас Делайн, до которой только стало доходить, какую глупость она только что произнесла. — Помят немного. Совсем чуть-чуть. Искрящих вызвать отказался. Поэтому с ним лорд Валкот.

— Идём, — распорядилась Селина, уже придя в себя.

— Я вас тут подожду, — крикнула Одетт.

Вверх по лестнице, едва сдерживаясь, чтобы не броситься бежать, и застывая у двери в его покои, так, словно наткнулась на невидимую стену.

— Всё будет хорошо, — шепнула я подруге, не зная, кого хочу убедить больше — себя или её.

— Да, всё будет хорошо. Плохие новости обычно быстро распространяются. Открывай. Клянусь, если это всё розыгрыш, то я сама лично его покалечу.

— Становись в очередь, — мрачно сообщила ей, осторожно постучав.

Дверь открылась почти сразу.

— Герцогиня, — лорд Валкот улыбнулся, увидев нас на пороге и посторонился, давая пройти. — Не ожидал, что вы так быстро вернётесь. Дерек в курсе?

— Пока нет. Где Леонард? — Селина первой зашла внутрь. — Почему вы не настояли на лекарях?

— Граф весьма категорично о них высказался, но может у вас получится его уговорить, изменить своё мнение. Госпожа Белфор, — Валкот повернулся ко мне, и его улыбка стала еще шире. — Поздравляю с помолвкой и скорой свадьбой.

— Спасибо, — промямлила я, стараясь не вдаваться в подробности.

Сделала всего пару шагов и замерла, сжимая ткань платья и тревожно смотря на закрытую дверь спальни.

— Ты чего? — Селина обернулась и недоумённо на меня посмотрела. — Пошли.

Войти туда, начать разговор, потом не сдержаться, сорваться на крик, весьма красноречиво высказать графу всё, что о нём думаю, подтверждая слова Элодии о своём грехопадении и той проклятой ночи… И всё это на глазах у Селины.

Нет, этого допустить нельзя.