— Ты иди. А я тебя тут… подожду.

Если не сбегу.

Подруга задумчиво посмотрела на дверь, потом на меня, снова на дверь, а затем перевела взгляд на Валкота.

— Как вы говорите его состояние?

— Удовлетворительное. Волноваться не стоит.

Она кивнула и снова взглянула на меня.

— Тогда будет лучше, если ты войдёшь туда одна.

— Не думаю, что это хорошая идея, — пошла на попятную я.

Это выглядело неправильно, странно и двусмысленно.

— Наоборот. Мне же нельзя нервничать и волноваться. Да и пользы будет мало. Вылечить я его всё равно не смогу, мне пока запрещено вызывать искру. Вот подлечишь его, уберёшь синяки, а потом уже я с ним поговорю. А сейчас будет лучше спуститься вниз и отправить Дереку сообщение о том, что я здесь.

— Селина. — Я поймала подругу за руку и покачала головой. — Не надо.

— Я прошу тебя помочь моему брату. Ты можешь это сделать для меня?

— Да, — сдалась я.

— Спасибо, — молодая женщина улыбнулась и крепко обняла меня. — Всё будет хорошо. Ты должна с ним поговорить и всё выяснить. Первая. А я в любом случае тебя поддержу. Только не убивай его, оставь и мне кусочек.

— Ты не понимаешь…

— Не понимаю, — посерьёзнев, призналась она. — Как и ты. Не уверена, что сам Леонард понимает, что сделал.

— О чём ты?

Та отмахнулась, отступая к Валкоту.

— Буду ждать тебя внизу.

Дверь за ними тихо закрылась, я все никак не могла войти в спальню. Для того, чтобы собраться с духом, мне понадобилось секунд тридцать.

В спальне было светло, шторы распахнуты, впуская солнечные лучи. Торнтон лежал на кровати и при моём появлении даже не дёрнулся. Голова откинута, пара светлых прядей упали на лицо, а брови нахмурены. Рубашка с алыми пятнами на воротнике расстёгнута, обнажая грудь.

Подойдя ближе, я присела на краешек кровати и принялась осторожно рассматривать синяки и ссадины, которые украшали лицо графа. Признаюсь честно, я ожидала худшего, но Торнтон выглядел неплохо.

Кажется, у меня входит в привычку лечить пострадавших в драке.

Можно было, конечно, разбудить мужчину, поговорить, а уж потом лечить, но мне стало его жалко.

Осторожно протянула руку, ладонью вниз, задержав над его лицом и призвала искру для полного осмотра.

Она лишь засеребрилась на кончиках пальцев, когда Торнтон тихо вздохнул, дёрнул головой и открыл глаза, посмотрев прямо на меня.

— Белфор, — беззвучно прошептали губы, в уголке которых запеклась кровь.

— Она самая.

— Пришла добить меня?

— Стоило бы так и поступить, но это было бы бесчеловечно. Так что лежите спокойно, граф, мне надо проверить ваш организм на наличие переломов, трещин и ушибов.

— Не надо, — он попытался поймать мою руку, но я увернулась, сердито на него уставившись.

— Это было крайне глупо!

— Что именно? — хмыкнул он, приподнимаясь и усаживаясь поудобнее, при этом его лицо скривилось от боли.

Я задумалась всего на мгновение.

— Всё. Давать это глупое объявление, вызывать Ивара на дуэль, драться с охотником и после отказываться от лекаря. Я еще удивляюсь, как он вас не покалечил.

— Лекарь? — невинно уточнил он, наблюдая за мной сквозь полуприкрытые веки.

— Ивар.

— Знаешь, твоё неверие в мои силы и способности раздражает. Считаешь меня слабее?

Изучая рёбра внутренним взглядом, я не сразу поняла суть вопроса.

— Ивар охотник, — дипломатично ушла от ответа. — Профессиональный борец против нечисти.

— А я изнеженный аристократ, — догадался тот. — Видела бы ты своего женишка сейчас. Ему досталось больше моего. Не всё так просто, как может показаться на первый взгляд.

— Он не мой и уже не жених, — поправила я. — Переломов нет, трещин тоже. Вы легко отделались, граф.

— Да, — медленно повторил мужчина. — Теперь твой жених я. И ты моя.

Руки дрогнули, и я быстро опустила их на колени, пытаясь скрыть свои эмоции.

— Объявление будет опровергнуто. Я не стану вашей женой, Торнтон.

— Всё ещё на вы. — Губы сложились в кривую усмешку. — После того, что было… и что будет.

— Не будет. Свадьбы не будет.

— У тебя нет выбора, Айола.

— Снова шантаж? — выдохнула едва слышно. — Что вы еще захотите отнять у меня на этот раз?

— Я ничего не отнимал, а наоборот подарил… Чувственность, желание, наслаждение. — И протянул руку, пытаясь коснуться моего лица. — Тебе ведь было хорошо той ночью, Айола? Твои стоны до сих пор звучат у меня в голове.

Я дёрнулась, но смогла усидеть на месте, чувствуя, как жар смущения начал окрашивать щеки в румянец. Эта спальня, этот мужчина и воспоминания, которые стоило похоронить еще вчера.