– Как же просто, - только и сказала она.

– Не так, как кажется. Даже истощенные Жевьева и Тиас, могли справиться с любым нападавшим. Чтобы не говорил Файн, я никогда не поверю, что их погубили середнячки.

– Как погиб Донат?
– Всё ещё глядя на Файна, спросила Вивианна.

– Я не могу добавить ничего сверх того, что Вы и так знаете. Не бывает, чтобы преступник не оставил даже намёка на след, но мы всё же его не нашли.

– Азоранда, - Вивианна посмотрела на свою наставницу, - где книги с заклинаниями родителей и Доната?

Женщина внимательно посмотрела на девушку, понимая к чему она клонит.

– Книги не передаются по наследству и захораниваются вместе с одарёнными.

Вивианна потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться.

– Мне нужны они, - решительно сказала она.

– О, Духи, Ваше Величество, услышьте себя, Вы хотите совершить страшное, - почти вскричал Мурт.

– Сядьте и не сотрясайте воздух понапрасну. Вы уже достаточно сделали, советник, - этим утром Вивианна не собиралась щадить чьи-то чувства.
– Насколько я понимаю, в могиле Доната лишь пустой гроб и книга?

Азоарнда неуверенно кивнула.

– То, что ты задумала, неправильно, - твёрдо сказала женщина.

– Вивианна, он же твой брат. Ты осквернишь его память, - встал на сторону жены дед.

– Там нет моего брата. И вам всем прекрасно об этом известно. Его память не осквернит разрытие пустой могилы, его память осквернит моё бездействие. Однажды, видят духи, я найду того, кто забрал его жизнь и прежде чем он за все заплатит, я заставлю его указать на место, где я смогу оплакать Доната.

– Мы ведь этого и боялись. Теперь Вы также одержимы как и он, - Мурт выглядел как человек, потерявший надежду.

– Между нами всё-таки есть разница, советник. Мне нечего терять.

Вивианна направилась к двери.

– Куда ты?
– Спросил дед.

– За ответами.

***

Заручившись поддержкой, успевшего явиться в замок Элиаса, и Тэрона девушка открыла ход прямо в усыпальницу под храмом светлых духов.

Она тысячу раз обещала себе, что сумеет набраться мужества и прийти сюда, чтобы почтить память своей семьи. И тысячу раз она находила оправдания и скрывалась за горой дел, понимая, что как только придёт сюда, пути обратно уже не будет. Всё прошедшее время маленькая частичка её души надеялась на то, что всё это лишь шутка. Кто-нибудь придёт и скажет ей, что все они живы, просто их исчезновение было необходимым.

Сделав первый шаг в усыпальнице Вивианна поняла, что последний луч безумной надежды теперь будет покоиться здесь.

– Аккуратно достаньте книгу Доната и сделайте так, чтобы нашего присутствия никто не заметил, - тихо сказала девушка, но даже её шёпот разнёсся по белым каменным стенам.

Виви пыталась найти в себе силы для молитвы о родителях и брате, но не могла. Слёзы затуманили её глаза так быстро, что она даже не успела ничего рассмотреть. Она лишь поняла, что плавно соскальзывает по гладкой стене, закрывая лицо руками. Она плакала и шептала:

– Мне так жаль, так жаль...

Стражи быстро справились и сумели достать книгу, но Вивианна всё ещё не могла прийти в себя. Она отбивалась и не хотела, чтобы они подходили, ей были противны любые сказанные здесь слова. Возможно она так бы и просидела там до скончания века, но Элиас слишком хорошо знал свою королеву и слишком сильно её любил. Он молча подхватил её на руки и в одно мгновение вынес из места, которое сломало, казалось бы, несгибаемую Вивианну Бамаретт.

Глава 7 -

Любовь не всегда приносит благо

А затем... Я приехал в Амстердам, где мне сказали: "Ваша настойчивость отвратительна". Я сунул пальцы в огонь лампы и сказал: "Позвольте мне повидать её, пока я держу руку в пламени".

Ван Гог: портрет, написанный словами

Девушка сидела на полу у дверей своей спальни и, не мигая, смотрела в окно. Она прижимала к себе книгу заклинаний брата, но уже много часов не могла найти в себе силы, чтобы открыть её. В дверь её комнаты бесконечно стучали, умоляя открыть, но она ничего не слышала. Когда Элиас оставил её в покоях, она успела попросить его не впускать в комнату никого. Лишь один голос она услышала отчётливо: это был голос деда. Он, как и многие участники утреннего разговора, хотел ещё раз поговорить с ней. Как бы Вивианна не любила своего единственного опекуна, она не могла видеть даже его.