Она добралась до класса за считанные секунды, и в течение следующих полутора часов Сьюзен выбросила из головы все, кроме теста. Когда она сдала его, то была уверена в себе и даже в первый раз улыбнулась профессору. Только когда она вышла из машины, проверила свой телефон — что не разрешалось в классе в дни экзаменов — и не нашла ни слова от Джима, чувство обреченности снова охватило ее.

Стук в окно заставил ее подпрыгнуть, и она посмотрела в встревоженное лицо Боксера. И ее страх усилился. Она не потрудилась опустить стекло, а вместо этого вышла из машины.

— Что случилось? — отрывисто спросила она.

У Боксера отвисла челюсть.

— Именно поэтому я и искал тебя. Медсестра в доме Джима сказала, что я найду тебя здесь. Джим не вернулся домой прошлой ночью?

Сьюзен уставилась на Боксера, чувствуя, что ее вот-вот вырвет.

— Разве он не был с тобой? Что, черт возьми, случилось, что ты потерял его?

От виноватого румянца Боксера Сьюзен готова была упасть в обморок.

— Становилось холодно, и он дал понять, что съезжает на обочину и догонит нас. Я думал, он просто застегнет куртку или что-то в этом роде. Я немного отстал, чтобы он мог догнать меня, и мы могли поехать к братьям, но Джим не появился, поэтому я заставил остальных остановиться. Мы вернулись к тому месту, где он остановился, но его нигде не было видно. Я позвонил ему, но звонок сразу перешел на голосовую почту. Не было ни полицейских, ни машин "скорой помощи". Мы подумали, что он, должно быть, остановился где-то и потерял сигнал; но, мы все еще ничего не слышали от него.

Сьюзен грязно выругалась.

— Пошли, мы вернемся домой к Джиму и обзвоним все больницы и полицейские участки в радиусе двадцати миль от перевала. — Она обвиняюще указала на Боксера. — Я не говорю, что это твоя вина, потому что это не так. Ты сделал то, что должен был сделать. Но ты обязан помочь мне, так что позвони своим братьям и скажи им, что не вернешься, пока мы не найдем Джима.

ГЛАВА 21

Длинные шаги Боксера не шли ни в какое сравнение со стремительным бегом Сьюзен, когда она проходила мимо него в приемном покое больницы «Снокуолми—Вэлли». Она бросилась к регистратору, мимо людей, ожидающих регистрации, и потребовала:

— Мне нужно знать, где найти Джима Уэйда.

Женщина начала спорить, вероятно, собираясь сказать ей подождать своей очереди, но что-то в глазах Сьюзен, должно быть, сказало женщине, что все серьезно, и она не примет отказа. Быстро посмотрев данные в компьютере, женщина сказала:

— Третий этаж, палата 327. Поднимитесь на лифте направо! — она кричала, но Сьюзен уже бежала, и Боксер не отставал от нее.

По дороге Сьюзен позвонила отцу, который был вне себя от беспокойства, когда узнал об аварии. Его голос звучал намного лучше, и это принесло ей облегчение. Она не могла сейчас волноваться за обоих своих мужчин. Боксер разговаривал с Ари, который выкрикивал множество непонятных вещей, но по звуку его голоса она поняла, что он сердит.

Повесив трубку, Боксер хрипло сказал Сьюзен:

— Ари говорит, что патруль штата звонил несколько минут назад с информацией о пулях в канаве, где нашли Джима. Они проводят баллистическую экспертизу и, основываясь на том, что Джим пробормотал медикам на месте происшествия, а также на свидетельских показаниях, они отправляют людей в клуб «Диабло» и проверяют все их оружие.

Сьюзен посмотрела на Боксера.

— Скажи мне прямо сейчас, здоровяк, это было преднамеренное убийство или случайный поступок. А также скажи мне, почему так произошло. Не детали, просто причина, по которой эти «Диабло» снова придут за Джимом.

— Ну, я уверен, они все еще верят, что Джим застрелил их человека. Кроме того, мы ворвались на их территорию без предупреждения, и они немного обижены. Джим пытался все исправить, но Ари надулся и все испортил. Давай просто скажем, что мы все еще пытаемся разобраться, и, похоже, что у кого-то с другой стороны не было веры, что мы все сделаем хорошо. — Глаза Боксера затуманились тревогой, горем и чувством вины, и Сьюзен отступила.

Теперь, когда они бок о бок бежали по коридору к палате 327, Сьюзен была слишком озабочена здоровьем Джима, чтобы обращать на него внимание. Она ворвалась в палату и затаила дыхание. Джим выглядел так, словно побывал в аду и вернулся, сражаясь с каждым демоном и отгоняя каждую измученную душу.

Его правая нога была забинтована до середины бедра, а выше, от бедра до подмышки, он был сильно перевязан. Его правая рука выглядела не слишком пострадавшей, в основном в синяках, но не разорванной дорожным ожогом. Его лицо тоже было в синяках. Голова была обмотана повязкой, а на правом боку виднелось большое пятно крови.

Не дожидаясь разговора с врачом, она схватила с двери его карту и просмотрела ее, бормоча вслух для Боксера.

— Сложные переломы большеберцовой и малоберцовой костей, вывих коленной чашечки, серьезные повреждения кожи от ожога на дороге, два сломанных ребра, множественные ушибы правой руки, но без переломов, вывих плеча, еще одно сотрясение мозга и сильный ушиб правого виска. Когда он поступил, у него тоже было переохлаждение, и он был без сознания до 9:30 утра.

Сьюзен покачала головой. Могло быть и хуже; она ничего не видела о внутреннем кровотечении, но когда веки Джима открылись, Сьюзен почувствовала его боль. Он заставил себя улыбнуться, что выглядело мучительно и съязвил хриплым голосом:

— Вау, не знаю, в раю я или в аду. Передо мной ангел, но ее тень похожа на самого дьявола.

— Перестань шутить, придурок, — проворчал Боксер позади Сьюзен, явно не находя в ситуации больше юмора, чем она. — Что, черт возьми, случилось?

— Не хочу повторяться. Я только что сделал заявление в полицию. Прямо сейчас я хочу поцелуй от ангела, чтобы доказать себе, что я в хорошем месте и не спустился ниже.