Лизандр только ухмыльнулся и пожал плечами. Когда он выходил из кафе вместе с Лорен, головы их попугаев одинаково и вместе кивали вверх-вниз, как будто считая шаги.

— Раньше Лизандр казался мне таким крутым, — прокомментировала увиденное Лив.

Бенджамин и Чарли отправились к себе на улицу Филберта, а Оливия пошла в книжный магазин Мисс Инглдью. Девочка почти уже приблизилась к собору, как вдруг увидела знакомую фигуру, метнувшуюся вверх по улице Пимини. Кто-нибудь другой не обратил бы на нее внимания и прошел мимо, но только не Оливия.

— Эй! — задиристо крикнула она, — куда направляешься, Дагберт Эндлесс?

Несколько прохожих посмотрели на мальчика, который замер на месте и медленно повернулся к Оливии.

— Привет! — заорала она на всю улицу, чтобы все слышали, — ты там живешь?

Дагберт пристально, молча и с ненавистью, не отрываясь, смотрел на Оливию.

Выражение его аквамариновых глаз было таким пронизывающе холодным и промозглым, что по ее спине побежали мурашки, и девочка почувствовала, что замерзает.

— О'кей, — ее голос предательски дрожал, и девочку страшно злило, что она ничего не может с этим поделать, — в конце концов, кому какое дело, где ты живешь? Иди куда шел.

Она повернулась спиной к Дагберту и, высоко подняв голову, продолжила свой путь и вскоре уже входила в книжную лавку Мисс Инглдью.

В это время у Мисс Инглдью было два покупателя, причем оба хотели купить одну и ту же редкую книгу. Женщина улыбнулась Оливии и указала рукой на занавеску, отделяющую магазин от жилого помещения.

Оливия нашла Эмму сидящей за конторкой ее тети и записывающую цифры аккуратными столбиками в гроссбух. Девочка увидела подругу, и лицо ее посветлело от радости:

— Я так переживала за тебя. Лив. Как ты могла решиться пойти в дикую глушь, да еще в такую рань?

— Ты бы беспокоилась еще больше, если бы пошла с нами, — весело ответила ей никогда не унывающая Оливия.

Из-за занавески появилась голова Мисс Инглдью:

— Вы не представляете, девочки, что сейчас было! Мои покупатели чуть не передрались между собой за антикварную книгу. Они устроили маленький аукцион и набивали цену до тех пор, пока она не стала заоблачной, и один из них не вынужден был отказаться от покупки. Это моя самая выгодная продажа за последние годы. Давайте я ненадолго закрою магазин, и мы все вместе отпразднуем это событие.

Закрыв входную дверь на замок, счастливая продавщица наполнила три бокала шипучим сидром и передала их по кругу. Мисс Инглдью была одной из тех немногих людей, кому Оливия и ее друзья могли безоговорочно доверять. После того как девочка залпом осушила свой бокал и три раза громко икнула, она с головой погрузилась в отчет о путешествии в лесную глушь.

У Оливии была привычка немного приукрашивать факты, но надо отдать ей справедливость, на этот раз ее история была близка к истине.

Когда она завершила повествование, Мисс Инглдью в сердцах опрокинула свой бокал с сидром и воскликнула:

— Боже праведный, какое несчастье! Вы навлекли на себя большие неприятности. Я всерьез надеюсь, что ты и твои друзья никогда больше туда не вернетесь, иначе с вами может случиться все, — что угодно.

— Конечно, мы больше не будем переходить реку по железному мосту, — уклончиво пообещала Оливия, — между прочим, перед тем, как сегодня войти в Вашу лавку, я увидела, как Дагберт — утолитель, новый ученик Академии, пытался скрыться от меня на улице Пимини. Это прозвучит странно, но Чарли думает, что за наводнением стоит именно Дагберт.

— В этом нет ничего странного, Оливия, — Мисс Инглдью налила себе сидра в другой бокал, — я вообще не люблю эту улицу, она получила дурную славу из-за своего прошлого.

— Расскажи нам об этом, тетушка, — ласково попросила ее Эмма.

Мисс Инглдью посмотрела на наручные часы:

— Полагаю, мне нужно скоро снова открывать магазин, — не хочу упустить другие выгодные сделки.

— Что же все-таки случилось на этой улице? Расскажите, пожалуйста. Мисс, — присоединилась к просьбе подруги Оливия.

Мисс Инглдью задумчиво рассматривала пустой бокал. Она подняла бутылку с шипучим напитком и тут же поставила ее обратно на стол, восстанавливая в памяти события.

— Эта улица — старейшая в нашем городе, — немного волнуясь, начала рассказывать женщина, — ее не затронул великий пожар восемнадцатого века. Некоторые говорят, что это связано с тем, что на ней жили многие чародеи и колдуны. Такие, как кузнец Феромель и Meльмот — каменщик; сапожник, мастеривший на заказ обувь, способную остановить сердце владельца и другие подобные личности.