Шрифт:
— Идея хорошая, — медленно сказала Ольга. — Ужасно мне нравится. Ему, думаю, тоже. Только времени нет. Возможно, я в чем-то и прокололась, Михаил, но я все же профессионал…
— Ах, вон что… — ничуть не удивился Кацуба. — Рацию я бы заметил обязательно, некуда ее было спрятать… Радиомаячок, а?
— Угадали. — Она достала из кармана блестящую коробочку с короткой антеннкой. — Они уже вылетели…
Глава шестнадцатая
Крокодильи сапоги
— Эчеверриа?
— Ага.
— Тогда, по-моему, самое время потребовать консула? — спросил Кацуба спокойно.
— Ох, да не устраивайте вы комедию, — устало отмахнулась она. — Никто вам ничего не сделает, в Латинской Америке уважают дипломатические паспорта…
— Хочу только уточнить, что вербовке я поддаюсь плохо.
Ольга вздохнула:
— Мне очень неловко… Михаил, а не пошли бы вы в задницу с вашими плоскими шуточками?
— Какие тут шуточки, — сказал Кацуба без улыбки. — Вполне уместные уточнения.
— Боюсь вас разочаровать, но нам вы не нужны. И без вас есть отличные каналы. Между прочим, мы неплохо умеем качать информацию из крупных держав. Мы в более выигрышном положении — потому что сверхдержавы непременно вынуждены пускать в оборот добытые данные, а мы их используем выборочно, для сугубо конкретных проблем, далеко не все. Что уменьшает вероятность провала источников — и дает комбинации. Ваш Джон Смит был очень словоохотлив, и потому я столько о вас знаю, что вы, наверное, удивитесь. Кстати, со Смитом все в порядке — уже есть полицейские протоколы, уже задержали двоих головорезов, которые его коварно зарезали ради бумажника, и своих показаний они ни за что не изменят, за Смита им сидеть втрое меньше, чем за ту контрабанду, которой они на самом деле занимались… — Ольга покосилась на Мазура с тем же смущенным вызовом. — Я чудовище, а?
— Не надо себе льстить, — сказал он спокойно. — Я уже столько играю в эти игры, что чудовищами мне кажутся нормальные люди… Интересно, что ты в Англии заканчивала?
— О, весьма интересное заведение. Первая девушка из Латинской Америки, которая туда поступила и успешно закончила…
Они долго молчали, сидя рядком на большом теплом камне, и Мазур не чувствовал себя побежденным — здесь попросту не было победителей, победители пребывали очень далеко отсюда, за Атлантикой, за тридевять земель…
Потом он встал и, повернувшись к Ольге спиной, принялся одеваться — неловко как-то встречать группу захвата голым, должен соблюдаться некий этикет…
Свистящее лопотанье винтов раздалось внезапно. Вертолеты, сделав «горку», неожиданно вывалились из-за вершины горы на том берегу, разомкнулись и пошли прямо к ним умело выстроенной «лесенкой»: три «Ирокеза» на разной высоте, правее и выше — ощетинившаяся пушками и реактивными снарядами «Барракуда» огневой поддержки. Судя по всему, капитан Эчеверриа опасался нехороших сюрпризов: передний «Ирокез» развернулся правым бортом, зависнув над водой у самого берега, в квадратном проеме торчало дуло пулемета, настороженно вглядывались из-под круглых касок автоматчики, блеснули линзы бинокля.
Секунд через двадцать строй рассыпался, три вертолета пошли влево, на широкую косу — потому что приземлиться возле того места, где уныло сидела на камне троица, было решительно невозможно. Четвертый «Ирокез» — как это иногда бывает, казавшийся из-за осмысленности маневров живым существом — в конце концов повис над едва прикрытой водой россыпью гальки, погнал по воде морщинистую рябь, в лицо им ударил тугой ветер.
Капитан с высоты примерно метра спрыгнул на гальку. Хрустя по ней подошвами сапог, направился к ним. Вертолет тут же взмыл и полетел к остальным.
Эчеверриа приближался неторопливо, вышагивая почти парадным шагом, словно не по щиколотку в воде ступал, а чеканил шаг перед президентом на большом смотру. Он ничуточки не изменился — все так же чисто выбритый, невозмутимый, с белым профилем Сталина на отвороте пятнистого комбинезона. Небрежно отдал честь и усмехнулся:
— Признаться, не ожидал обнаружить столь идиллическую картину. Зная взрывной темперамент сеньориты Карреас и ваши ухватки…
Ольга прямо-таки стегнула его взглядом, и он, вот чудо, на миг стушевался, улыбнулся чуть растерянно. Мазур вспомнил, что тигрерос подчиняются ДНГ, и невольно посочувствовал мужику: оказаться под командой женщины, старшей по званию, да еще бывшей монастырской школьницы, к которой когда-то сватался… Ситуация несколько пикантная.
— Можно посмотреть на ваш загадочный клад? — спросил капитан у Мазура. — Боже упаси, я не собираюсь немедленно у вас его отнимать, мы вместе поищем пути разумного компромисса…
— Рамон, здесь сидят два идиота и одна идиотка, — сказала Ольга с грустной улыбкой. — Могу тебя обрадовать: ты только что попал на вакантное место четвертого… достаточно народу, чтобы открыть клуб шпионов-идиотов, а?
Капитан великолепно держал удар — пусть в данном случае и словесный. Не моргнув глазом, он присел рядом с Мазуром, вынул из нагрудного кармана сигару в белом жестяном футляре и преспокойно спросил: