— Гизела, да, мы пережили трудные времена по вашей вине, немало страданий выпало на долю моей супруги, однако вопреки злу Господь пожалел нас и послал в награду за страдания дочечку — нашу Марту. Ступайте с миром и несите людям радость. Это лучшее, что вы можете сделать.

— Так вы принимаете мое покаяние?

— Да.

— Благодарю, ваше сиятельство. Вы щедрый и беззлобный человек.

— Ступайте. Слуга вас проводит, — ответил Манфред и ушел. Его лаконичность была красноречивее слов.

Гизела смотрела ему вслед.

— Теперь можно жить дальше, — вымолвила она и покинула порог дома герцога Манфреда.

Все будет хорошо

На следующий день после бала, Гюнтер, очнувшись в роскошных палатах, почувствовал неловкость. Он приподнялся и увидел спящую на стуле Маргарет.

— Бедняжка, из-за меня ей нет покоя.

Маргарет услышала голос Гюнтера и открыла глаза.

— Отец, как вы себя чувствуете?

— Спасибо, дочка, хорошо. Поехали домой, пожалуйста. Непривычна мне эта обстановка. Да и Бобка голодный ждет меня.

— Конечно, поехали домой. Попрощаемся с герцогом Манфредом, его супругой, принцессой и поедем. Неудобно, надо поблагодарить их за приют и доброе отношение.

— Обязательно.

Они вышли из комнаты, навстречу им направлялся доктор.

— Больной, как я погляжу, вам лучше, в помощи больше не нуждаетесь.

— Спасибо, доктор. Вы мне очень помогли. Все в порядке. Нам пора домой. Надо и честь знать, в гостях хорошо, а дома все же лучше.

— Понимаю. Я вам приготовил очень хорошую микстуру. Попринимаете и помолодеете на двадцать лет, — обнадежил доктор, протягивая Гюнтеру пузырек с темной жидкостью. — Попробуйте, вам понравится. Ароматные целебные травы очень помогают.

— Благодарю вас. А как принимать?

— Несколько раз в день по чайной ложке.

— Спасибо, дорогой доктор. Я прослежу, чтобы отец принимал.

— Милая у вас дочка, помощница.

— Вы правы. Она — мое счастье. Простите нас, дома голодный попугай ждет, надо торопиться.

— Понимаю. Будьте здоровы.

— Спасибо, доктор.

Гюнтер с Маргарет направились к лестнице, они уже начали спускаться на первый этаж, как услышали голос герцога:

— Друзья мои, вы покидаете нас?

— Простите, Бога ради, нам пора. Бобка голодный, еще умрет от тоски. Чего доброго, подумает, что я его бросил. Благодарим вас за прекрасный прием, надо ехать.

— Не тревожьтесь, вас отвезут. Сейчас распоряжусь. Маргарет, девочка, не забывай дорогу к нам. Здесь твоя сестренка, она будет скучать по тебе.

— Ваше сиятельство, пожалуйста, передайте Марте, что я навещу ее, и она пусть обязательно приезжает, мы с ней погуляем, я угощу ее своими десертами. Ей у нас хорошо будет, уверяю вас.

— Нисколько не сомневаюсь, что вы будете рады друг дружке и замечательно проведете время. Может быть, все же лучше вам с отцом приехать к нам на обед в любой день?

— Спасибо, мы подумаем.

— Ваше сиятельство, обещаю вам, девочки будут видеться и дружить. Пожалуйста, передайте наш поклон вашей очаровательной супруге, — попросил шарманщик.

— Благодарю вас, Гюнтер. Передам. Пойдемте, я провожу вас.

— Сестренке поцелуй от меня.

— Да, непременно. Она еще спит. До встречи.

— До встречи, — ответила Маргарет, поднимаясь в карету.

Просьба

Не успел герцог Манфред проводить гостей, как к порогу подъехала карета. По гербу герцог определил, кто пожаловал.

К нему вышел молодой граф Вильям Палмер. Герцог с давних пор был дружен с его родными и самого Вильяма знал ребенком. Он вырос на глазах у Манфреда. Герцог с глубоким уважением относился к семье графа. А их сына любил и жаловал, как своего.

— Вильям, дорогой, приветствую тебя. Какая радость, вчера на балу встречались, сегодня ты опять решил навестить нас. Пойдем, герцогиня очень обрадуется, увидев тебя снова.

— Ваше сиятельство, я приехал побеседовать лично с вами по очень важному делу.

— О, да ты чем-то озадачен, мой мальчик. Никак случилось что? Пойдем, Вильям, ко мне в кабинет, расскажешь подробно. Ты же знаешь, для тебя отказа нет ни в чем.

— Знаю. Благодарю вас.

Они поднялись наверх, устроились в уютном кабинете.

— Ты голоден?

— Нет, благодарю.

— Слушаю тебя. Говори открыто. Подумаю, как тебе помочь.

— Мне плохо, очень плохо, я влюбился.

— Так это же счастье! Поженим вас, и все будет прекрасно.