По левую сторону от кровати, у окна, стоял небольшой столик на высоких ножках. На нём пристроилась гроздь хорошо оплывших свечей на серебряной подставке и старая инкрустированная шкатулка. По другую сторону - ширма, три створки которой украшали сцены из румынского фольклора. Вместо привычных павлинов и цветов на полотне разворачивалось сражение: усатые в дурацких шапках воины неслись на конях, выставив вперёд непропорционально большие мечи, пока от них убегали маленькие человечки в тюрбанах, побросав изогнутые полумесяцем сабли.

Рядом с ширмой находился шкаф. Достаточно высокий, с такой же пышной резьбой, как и всё вокруг, увенчанный двумя столкнувшимися лбами драконами в самой высокой точке.

Перед кроватью, на некотором отдалении, стоял низкий светлый диван. Цветастая обивка выделялась на фоне предпочтительно тёмных тонов дерева и вежливо "приглашала" в гостевую часть комнаты. Перед диванчиком расположился низкий вытянутый стол. Пустующий, как и многое другое в этом доме. Никаких журналов, записных книжек, рекламок или записок - снова ничего.

Однако всё моё внимание поглотил секретер, притаившийся за дверью и от того не сразу заметный. Прекрасный образец антиквариата прошлых веков (точнее, прекрасная реплика), он привлёк мой взгляд отнюдь не по этой причине. Уж если на нём отыскался письменный набор: несколько ручек и пара конвертов - значит, должны быть и какие-то записи.

Тут же потеряв интерес к внушительного вида книжным шкафам, укравшим вместительный угол прямо напротив заинтересовавшего меня предмета мебели, я бросилась к секретеру. Потянула за ручку одного ящика, другого, третьего - ни один не подался мне навстречу.

Да что же это за секретность такая!
– возмущалась про себя я, планомерно продолжая тянуть за петли ящиков. Может, Влад работает в государственных структурах? Разведке? Национальной безопасности? Сдавшись, я не удержалась и с досадой ударила кулаками по столу.

Нет, так просто я не собиралась уходить.

Возможно, стоит заглянуть в книжные шкафы?

Я сама не заметила, как потратила около часа, тщательно осматривая полки, листая древние даже на вид фолианты в поисках случайно оставленных закладок. Снова проверила все ящики секретера и обошла комнату не меньше десятка раз.

Выбившись из сил, я тяжело опустилась на кровать, глядя через окно на горный пейзаж.

Кажется, удача устала от меня и наконец отвернулась.

Что же теперь делать?

Ломать секретер?

Пожалуй, это было бы уже слишком для студентки-первокурсницы, находящейся в другой стране. Хватит с меня и вторжения в чужой дом. Оставлю Владу очередную записку и буду ждать. Рано или поздно он вернётся и свяжется со мной. Буду надеяться, что это случится ещё до моего отъезда. А если после?

Я тяжело вздохнула.

Взгляд соскользнул с заснеженных пейзажей за окном и переместился на прикроватный столик, рука потянулась к шкатулке. Никогда прежде я не видела такой красивой работы.

К удивлению, шкатулка оказалась гораздо тяжелее, чем могло показаться на первый взгляд. Похоже, это была не просто бутафория. Недолго думая, я приоткрыла крышку, чтобы заглянуть внутрь.

При виде стопки сложенных листков бумаги меня озарила радость - неужели я нашла, что искала?!

Забравшись на кровать с ногами, я примостила шкатулку напротив и вытащила содержимое на свет. Тщательно рассматривая каждый листочек со всех сторон, сходу попыталась найти любые имена, даты, адреса - что угодно, чтобы скорее отыскать сгинувшего в неведомых далях румына, но очень скоро обнаружила, что совершенно ничего не могу разобрать.

На вид текст напоминал письма. Вся проблема заключалась в том, что я никак не могла разобрать буквы... На каком языке это вообще было написано? И почему листки так сильно пожелтели?

Нахмурившись, я продолжала бессмысленно вглядываться в бумагу, стараясь разобрать загогулины, и даже не сразу поняла, когда один из листков внезапно испарился, оставляя меня глазеть в пустоту. В следующий миг я ощутила, как сдавило горло и мне стало трудно дышать. Чья-то рука намертво сжала горло, а уже в следующее мгновение в поле зрения появилось перекошенное яростью лицо румына.

– Что ты делаешь в моём доме?
– прошипел он сквозь зубы.

– Я-я-я...