Ему было двадцать тогда, как Юнису сейчас. И война в горячие, молодые годы представлялась совсем иначе.

— Я думаю, многое тогда делалось неправильно, — говорил Юнис, — Главы торопились с приказами. Не учли, что это чуждая нам местность. Не силой надо было действовать, а хитростью.

— Тебя там не было, — со злой иронией промолвил Аллер, — сразу бы всю войну выиграли.

— А что, я бы повоевал. Все лучше, чем вот так сидеть без дела и разглядывать даль. Обидно, даже как-то, воином стал, а в бой ни разу не ходил.

— Успеешь еще, это не последняя война. Прекрасного в этом мало, если вообще хоть что-то есть. Но не наше это дело — рассуждать.

— Что прикажут, то и сделаем, — вздохнул Юнис.

— Именно.

— А если тебе прикажут родных убить, якобы на благо Фелидии, ты исполнишь?

Аллер медленно обернулся к Юнису.

— Такого никогда не будет!

Юнис надоел Аллеру. Молодой воин сейчас представлялся голодным комаром, безустанно зудящим над ухом, который совсем не хотел понимать, что если не угомонится, его просто прихлопнут. Аллер прикрыл глаза, задумался, и неприятная пугающая дрожь проскочила внутри напряженного тела.

«Этого никогда не будет! Зачем размышлять о невозможном?!» — почти прокричал Аллер про себя, изо всех сил стараясь выбросить вон ядовитое ощущение.

Юнис как будто собирался еще что-то сказать, но издалека, перебив его, еле слышно донеслись до ушей стражей глухие, ритмичные удары.

— Тихо! — приказал Аллер, внимательно вслушиваясь.

Они не ждали подобного. С каждой секундой удары становились все отчетливее, различимей в густой утренней тишине. Они приближались. Вскоре стало возможно распознать в них спешный перестук подкованных копыт, а еще через миг из-за холма появилась черная фигура всадника, направлявшаяся прямо к лагерю.

Аллер насторожился, погладил, готовясь к чему угодно, рукоять меча. Юнис недоуменно перебегал глазами с напарника на всадника и все же осмелился спросить:

— Кто это? Вроде со стороны Фелидии скачет…

— Сейчас увидим, — спокойно и решительно ответил Аллер, смело шагнул вперед.

Всадник натянул вожжи. Конь вздернул усталую, обложенную густой пеной на губах, морду и остановился прямо перед Аллером.

— Слава Совету! — громко прокричал всадник, оглядев стражей с ног до головы.

— Фелидии слава, — подтвердил Аллер, опустив руки. — Кто такой, к кому и откуда?

Всадник спрыгнул на землю. Он очень торопился, дышал с перебоями, не смотря на то, что ехал верхом.

— Гонец из Аборна. У меня срочное послание к Римальду, Главе «Крылатого» отряда от Верховного Главнокомандующего Армией, — сказал он, запинаясь не от страха, но от волнения, взглянул на требовательно протянутую руку Аллера, и добавил недоверчиво, — приказ велено передать лично в руки.

Аллер придирчиво оглядел гонца. Молодой человек, быть может ровесник Аллера. Под плащом виднелось темно-синее одеяние воина конницы Фелидии. Словно поняв, что ему не до конца доверяют, гонец распахнул плащ, и в глаза Аллеру бросилась серебристая нашивка в виде оскалившегося волка. У самого Аллера была подобная, только вместо зверя на его груди красовались два развернутых крыла.

— Отряд «Свирепый», — уточнил Аллер, кивнув на нашивку гонца, — ну что ж, лично так лично. Идем со мной. Юнис, — крикнул он напарнику, — напои коня — животное еле на ногах держится.

Юнис хмыкнул в ответ, Аллер двинулся вперед, в лагерь, а за ним послушно последовал гонец.

Шатер Римальда располагался на другом конце лагеря, и пока они шли, Аллер решился на разговор.

— Как зовут-то тебя? — спросил он.

— Солон, — ответил он и, не дожидаясь следующего вопроса, добавил, — я из Аборна.

— Из Аборна?! — воодушевился Аллер. — Так мы земляки! Меня Аллер зовут. Давно из Аборна?

— Да, нет. Три дня назад отозвали спешно и сразу сюда с поручением отправили.

— И какие новости в Аборне? А то до этой глуши пока что-нибудь дойдет, уже несколько раз перемениться успеет.

— Новости, — пожал плечами Солон, — да какие новости? После смерти Данасия одна сплошная чехарда.

Аллер остановился, сверлящий взгляд его уставился в гонца, а в душе все перевернулось.

— Данасий умер?! — не веря, уточнил он.

Солон, видимо, решил, что перед ним умалишённый.

— Ну да. Вы что, здесь вообще не знаете, что в стране происходит.

— И кто теперь возглавляет Совет? — вместо ответа сухо спросил Аллер.

— Никто. Совет бездействует, говорят о предательстве Маниуса. Совет поливает его грязью, называет изменником. А выедешь за пределы города — там его чуть ли не героем называют. Говорят, члены Совета к жрецам ходили, молились в храме, чтобы Боги простили им вынужденную отсрочку, помощи просили.