«Ленка слушает нас со скрытым скепсисом? Почему она безучастна к происходящему? Устала или умничает? Как же, писатель! Как рентген всех насквозь видит. Почитает себя не иначе как самой-самой!.. Ни одна мелочь от нее не ускользнет, всё зафиксирует. Они с Инной по многим позициям не совпадают. Когда Инке самой себя не хватает, она начинает «добавлять», цепляясь, задираясь… А эта самодостаточна. На моей памяти… я никогда не видела ее другой», – завистливо подумала Жанна.

12

– …Обновление, свежесть и яркость чувств мужей нам тоже не противопоказаны. А то подарят веточку мимозы на Восьмое марта – и радуйся на нее целый год. Любовь и семейные отношения – большой терпеливый каждодневный труд. Надо дружно и слаженно вдвоем везти семейный воз, – с учительским назиданием в голосе заявила Жанна.

– Надо, надо. Пургу гонишь. Лекцию по семейной этике школярам читаешь? Ну, прямо-таки как политики по телеку токуешь. Сами знаем, что надо. А вот как это сделать, как добиться от мужчин помощи и внимания? О этот «прекрасный» неподъемный семейный груз! Частенько оказывается, что мужчины не хотят его тащить. Им просто лень. Интересней и легче на стороне кайф ловить. И во что это выливается? Все беды и радости от них, мужиков проклятых, – рассмеялась Инна. И тут же подумала: «Не можем мы не поносить мужчин. Они нам всю плешь проели... Ха! А плешь-то у них».

– Прописные истины, а в каждую голову не вложишь и выполнять не заставишь, – поддержала Аня Жанну. – Но ведь надо.

– В семье, с раннего детства надо закладывать базовые основы, – продолжила воспитательную тему Жанна. – Школа их только закрепляет.

– Недавно один тип по телеку пытался доказать, что эгоисты – несчастные люди, мол, их никто не любит. К жалости взывал. Если им так плохо, что же их развелось без меры? Мать честная! Любить только себя, да еще и сочувствия требовать! Это ли не эгоизм в квадрате? И по радио чего только не услышишь. Один участник телешоу вполне серьезно утверждал, что в семье главой должен быть мужчина и его дело наказывать жену и детей. А если он тупой и упертый или алкаш? Мне так хотелось спросить у него: «Кто же тебя станет наказывать за проделки? Бог, что ли?» Так не дождемся… – сердито взбрыкнула Инна.

– Не задался наш сегодняшний диспут. Не все проблемы перетерли и обсосали? Может, прекратим исповедоваться? – попросила Жанна.

– Мы не можем не говорить об этом. Слишком наболело, – во второй раз не согласилась с ней Аня.

– …Когда мужчина был единственным кормильцем в семье, его невнимание к мелочам в какой-то степени было оправданно, – принялась философствовать Аня.

«Проснулась. Понесло на перекладных со свежими силами, не остановить, не затормозить, – усмехнулась Лена. – Как хорошо, что их только трое».

– Мне ясен ход твоих мыслей, но… – попыталась пробиться сквозь Анин поток слов Жанна. Но ей не удалось.

– В современной жизни поведение некоторых мужчин принимает уродливые формы: как глава семьи он никудышный и как воспитатель детей ноль. Уважать его не за что. Он сам всю жизнь желает быть захребетником. Балуй его, прощай, жалей, а он будет злобно капризничать, слюни до полу распускать, хамить и гулять под одним только предлогом, что он мужчина, – продолжила возмущаться Аня. – А что в нем мужского, кроме того… что в штанах? И когда он кичится своей сексуальной «неординарностью», то еще неизвестно, какого она качества... Супружеская неверность для них перестала быть чем-то из ряда вон выходящим. Не обременены угрызением совести. А в результате полное ветшание чувств и атрофирование порядочности.

– Их оскорбительные выходки, как правило, следствие неудовлетворенного тщеславия, – вклинилась Жанна.

– Знаете, почему комнатные цветы не пахнут? Им пчел не надо привлекать. Когда эти цветы были дикими, возможно, они обладали ароматом. Наши мужчины теряют мужественность, способность содержать и защищать свою семью. Нужны они нам такие? Нет, – сделала оригинальный категоричный вывод Аня.

«Предвидела, что ты именно это скажешь. Перебарщиваешь с «эпитетами». Ох уж это мне «все мужчины». Все да не все. Тебя послушать, так… – Лена вздохнула. – Знаю, прорицательниц не прощают. Промолчу».

Но тут Инна тихо-тихо зашептала Лене чуть ли не в самое ухо:

– Вопрос на засыпку. Я рискую показаться излишне любопытной и нетактичной… Но объясни… Никогда не решалась спросить: как ты обходилась без мужчины? Ты же к себе никого не допускала. Я не вижу тебя среди холодных… Как ты сумела задавить в себе сексуальность? Не одним же спортом? Ты ощущала себя бесполым существом или желанной женщиной? По ночам отгоняла непрошенные мысли, скрипела зубами? Я и сейчас… хотя бы два-три раза в месяц не против порции добротного секса. Самообладание не восполняет потребности организма. С моими мужьями не было никаких преимуществ в ощущениях по сравнению с «самообслуживанием», а вот минусов сколько угодно: грубость партнера, развращенность, жестокое разочарование. А у многих женщин еще и возможность залететь. Но ведь только хороший секс дает ощущение внутреннего, эмоционального физического взрыва, – продолжала она по инерции, по привычке открыто рассуждать об интимном, будто спорить с собой, чем вызвала понятное смущение подруги.

Лена сделала жест недовольства и прикрыла усталые веки. До Инны дошло, что не готова она отвечать, уклоняется от неудобной темы, напоминает, что не терпит прямого вмешательства ни в свою, ни в чужую интимную жизнь. Инна оставила тему, словно она перестала ее занимать. Но мысли продолжали крутиться в ее голове: «Не подходила ты, Ленка, под стандартные мерки. После Андрея сторонилась мужчин, затворницей жила. Боялась разрушить свои непоколебимые устои? Не встретила достойного? Неискушенная ты в любовных делах. Как знать, а вдруг тебе повезло бы больше, чем мне? Наверное, где-то на задворках сознания шевелилась, а может, и зрела мысль о другом мужчине, но она не оформлялась и не приобретала более или менее удобоваримую форму, потому что ты гнала ее от себя. Привыкла к монашескому воздержанию, добровольному целомудрию. Была ли права? Твои чувства, твоя бескорыстная любовь – чистый самообман. Всю жизнь ободряла себя верой в любовь Андрея. Ты бы за него и в огонь, и в воду, а он?.. Неужели за одну ночь он стал тебе так близок? Он открыл тебе счастье жить с мужчиной или… нет? А может, между вами было что-то другое, совсем уж идеалистически-возвышенное?.. Я нахожу это забавным. Предчувствие, ожидание любви тоже счастье? Нет, это дистиллированная любовь… Куда мне до твоих утонченных вкусов, – усмехнулась она. – Другое дело, если бы…»