Пока она делала горячие сэндвичи с сыром, я достал из холодильника томатный суп и поставил его на плиту. Для двух людей, не любящих готовить, мы прекрасно управлялись на кухне, работая бок о бок. После развода с женой я вынужден был учиться готовить. Кэлли не могла выжить на одной еде на вынос, когда ко мне приходила, потому я выучил пару блюд.

Винтер подпевала, и я обнаружил, что сам стал улыбаться, забавляясь. Точно как буря, усиливавшаяся снаружи с каждым часом, Винтер вчера ворвалась в мой мир и перевернула все вверх дном. Но судя по всему, я был фанатом нового хаоса, поскольку чувствовал такую легкость, какую не ощущал уже давно.

Смотря на нее, я видел что-то, унаследованное от Тони, но когда она открывала свой дерзкий рот или улыбалась, я забывал о том, кем была Винтер. Почему она здесь. Зачем вообще во все это ввязался.

– Мы обсудим произошедшее ранее? – спросил я, помешивая суп.

Винтер повернула ко мне голову.

– Как ты надрал мне задницу за избавление от неприятностей?

Мой член дернулся от ее слов.

– А потом...

– Мне не следовало тебя целовать, – она перевернула сэндвич и хмуро посмотрела на меня. – Это был момент слабости. А я не слабая.

Винтер была напряжена до предела, когда снова уставилась на свою сковороду. Жесткая маленькая Винтер Бурк совсем недавно была уязвимой, а теперь снова вернулась к роли ледяной королевы.

– Тебе не обязательно делать это рядом со мной, – я выключил конфорку под супом.

– Что именно?

– Строить из себя жесткую девицу.

– Я ничего из себя строю, – фыркнула она. Винтер выключила плиту и бросила на меня испепеляющий взгляд. – Я обычно не плачу. И мне жаль, что ты увидел меня такой. Больше подобного не случится.

– Так ты не скажешь, что именно у вас там произошло?

Она явно была расстроена из-за того, что отец ее выгнал. Но мне хотелось, чтобы Винтер раскрылась и объяснила подробнее.

– Ты отшлепал меня, было больно, – она отвела взгляд.

Я недоверчиво усмехнулся.

– Маленькая лгунья.

– Может, я была унижена тем, что оказалась перед тобой голой, – она не сводила с меня взгляда своих карих глаз.

Фыркнув, я покачал головой.

– Попробуй соврать еще раз, поскольку пока выходит дерьмово.

Винтер поджала губы, а ее ноздри раздулись от гнева. Не обращая больше на меня внимания, она положила сэндвичи на две тарелки и громко опустила их на стойку. Винтер встретилась со мной взглядом, смотря невероятно вызывающе, когда достала из холодильника бутылку пива, всем своим видом просто умоляя меня запретить ей это. Подстрекая на спор.

– Я не твой отец, Винтер. Может, мне и понравилось тебя шлепать, но ты не услышишь от меня запрета на алкоголь, – я подошел к ней, заставив прижаться задницей к стене. – На самом деле, я бы мог и поощрить тебя. Тогда ты наверняка перестанешь себя вести, как маленькая сучка, – подняв руку, я провел пальцем по ее горлу. – И кто знает? Может, я воспользуюсь твоей сговорчивостью.

Забрав у нее пиво, я отступил назад. Не сводя глаз с Винтер, я схватил открывашку, снял крышку и глотнул, прежде чем вернул бутылку.

– Пей, – приказал я, скривив губы в лукавой улыбке.

Шея Винтер стала почти столь же красной, как и ее волосы. Мой член дернулся в спортивных штанах, наслаждаясь приятным цветом. Винтер запрокинула бутылку и стала пить. Я смотрел, как двигалось ее горло и представлял, как засовываю член глубоко внутрь, до предела растягивая ее хорошенький ротик. Было бесполезно скрывать мою реакцию. Оторвавшись от пива, Винтер опустила взгляд вниз на перед моих штанов и уставилась на мой нетерпеливый член.

Она смотрела на меня еще какое-то время, прежде чем встретила мой взгляд. В ее глазах полыхала ярость.

– Меня никто и никогда не станет трахать в качестве мести.

На несколько мгновений я был ошеломлен. А потом проследил, как двигались ее бедра, когда она подошла к барной стойке и забралась на стул. Поправив ноющий член, я взял пиво. «Эта женщина сведет меня с ума».

На заднем плане играла мягкая, знакомая и расслабляющая музыка. Но маленький огненный шар рядом со мной разве что не искрил от едва сдерживаемого гнева, пока я ел. Меня даже забавляло, что Винтер пришла в бешенство. Лучше уж видеть ее злой, чем расстроенной. По крайней мере, так она похожа на само воплощение шторма. Ох, какая прекрасная буря.

Мы ели молча, и, как только закончили, Винтер без жалоб помыла посуду. Я взял еще одну бутылку пива и устроился на диване, наблюдая за падающим снегом. Он шел довольно сильно, и я заволновался, что завтра на дорогах будет настоящий ужас.

– Мне нужно заниматься, – произнесла Винтер, направившись в комнату Кэлли.

– Занимайся здесь.

Она затормозила у края дивана и нахмурилась, уперев руки в бока.

– Что?

– Думаешь, ты здесь живешь бесплатно? Ну, – проворчал я, – мне нужно кое-что взамен.