— Свой номер я внес в твою книгу, если что сразу же звони. Поняла?

— Хорошо.

— В ноуте долго не сидеть, а еще лучше вообще к нему не лезь сегодня.

— Хорошо.

— Мелкий ты за старшего, чтобы с нее глаз не спускал и всячески наполнял позитивом, — котенок по-прежнему терся о руку хозяйки, не обращая внимания на меня. — Тась, корма я ему там с горкой насыпал, так что голодать не должен, а ты без острой надобности не вставай. Хорошо?

— Хорошо, — вновь улыбка коснулась ее губ, а я забыл, что хотел сказать. — Удачи тебе.

— Спасибо.

На работе мое нервное состояние не осталось незамеченным. Каждый внимательно присматривался, спрашивали все ли со мной в порядке, а я просто считал часы до конца смены. И лишь звук сирены помогал отрешиться от всего сосредоточившись на настоящем моменте.

— Ладно, непробиваемый наш, рассказывай, что случилось, — Женька положил руку на мое плечо заглядывая в глаза.

— Да, все нормально.

— Ага, это ты другим рассказывай. А я вижу, что сам не свой. С девчонкой что-то случилось?

— Надеюсь, что с ней все в порядке, а я — идиот, — сел взъерошил волосы.

— Самокритично. Хвалю. А подробнее.

— Да, что рассказывать у нее сотрясение, а у меня смена. Блин. Ей больно, а у меня руки трясутся. Надо было ее в больнице еще на один день оставить. Хотя боюсь представить, что бы с квартирой этот обормот сделал бы. И ты понимаешь, я же регулярно вижу женское вероломство и расчетливость и тут она вся такая неземная. Ну это же бред! Ты понимаешь?

— Честно говоря нет. Давай по порядку. Ты, кстати, а как девочку зовут?

— Таисия.

— Ага, ты Таисию домой забрал?

— Да.

— Ну теперь понятно, она там одна, а ты здесь. А чего не попросил кого-то с ней посидеть? Хотя не отвечай, для тебя же твоя квартира неприкосновенна. Удивительно, что ее впустил. Но это потом, а что за обормот у тебя завелся?

— Да котенок тот. Веришь чудовище. Он из-за голода разнес всю квартиру, всё до чего добрался поскидывал, разбил и даже шторы пришлось выкинуть. Думал голову сверну, а он шельмец, на карнизе сжался и глазищами своими зелеными так посмотрел, что я почувствовал себя виноватым в том, что он натворил. Ну вот как это возможно?

— Да, друг, я смотрю ты не потерян для приличного общества. И ничто человеческое тебе не чуждо.

— Смешно. Я оценил.

— Да ладно, брось. Но я поверить не могу, что тот доходяга такое сотворил.

— Сам был в шоке, пришлось звонить в клининговую службу.

— А о вероломстве, что опять Карина звонила?

— Опять.

— И, что на этот раз?

— Девочки хорошо погуляли, а мальчики отказались платить.

— Тим и ты опять заплатил?!

— Жень, а что мне оставалось делать?

— Да послать ее куда подальше! После того, что она сделала!

— Жень, ты же понимаешь, что все не так просто.

— Я понимаю, что тебе к врачу идти надо и проверять голову. Потому как это ненормально!

— Это ненадолго.

— С чего такая уверенность?

— Да краем уха слышал, что ее отец замуж жаждет выдать.

— Он это делает последние десять лет.

— Уже переговоры ведутся.

— Я не понимаю, как ты все узнаешь, нигде не бывая?

— А это уметь надо мой друг.

— А если серьезно?

— А если серьезно, то я вчера ходил к Тасе на работу в ресторан «Абажур». Ты представляешь ее администратор мгновенно просчитала меня и тут же была готова раздвинуть ноги.

— А ты?

— А что я? Меня такие не интересуют, но снимок сделал, будет на девчонку наезжать отправлю фотку Юрке. И когда покидал это заведение увидел Николая Николаевича, обсуждающего с каким-то мужиком детей и перспективы от их союза.

— Этот свою выгоду чует.

— Лишь бы подальше от меня.

— И то верно. Так, говоришь Таисия неземная?

— Да чудная она, представляешь думала, что квартира моего друга, а я у него временно обитаю, — воспоминания о том дне наполнило сердце теплом.

— А чем она занимается?

— Учится. Художник. Ты представляешь у нее действительно талант, а она подносы таскает.

— Ну так помоги ей найти работу по профилю.

— Уже который день думаю и все никак.

— Ты же говорил, что Иван Петрович реконструкцию в ресторане делает.