Из аудитории послышались одобрения.

— Ну, допустим это хорошо, но можно было бы поспорить. Но пойдём дальше. Что значит промывание мозгов?

Ксений кивнул на студента из середины зала.

— Это насаждение своих координат для оценивания всего. В смысле процессов, явлений, что происходит.

— И чем это отличается от работы сановников сегодня?

— Сейчас мы знаем, что Бог есть. Значит, они не врут.

— Да, вы указываете на третий пункт — истинность Бога. Но давайте с другой стороны посмотрим. Вы родились в те тёмные времена. Все вокруг вас верят в Аллаха, Иегову, или Христа. Вас учат, что вы должны жить по таким-то духовным законам. Разве вы плохой, что существуя в той картине мира, вы плохо реагируете на чудеса, которые идут вразрез с вашей верой. Так реагировали на первые Явления. Ведь ваши сановники кричат, что это есть зло, демоны, нечто несущее погибель, а вы верите. Вы из-за этого — плохой?

— Но ведь то, о чём говорили те сановники — просто слова и пропаганда, — начала другая студентка, едва подняв руку. — А тут мы видим реальное чудо. Если есть ум на плечах, то можно взвесить. И выбрать, решить что-то.

— Вам кажется это простым. Вы живёте в режиме заданных координат. Вам рассказывают о чудесах Бога, показывают даже видео с ними с прошлого Явления. Кому повезёт из нашего более чем тридцатимиллиардного населения планеты, даже смогут что-то увидеть или услышать от тех, кто якобы сам видел. Вы — знаете, что Бог есть, пусть даже сами его чудес не испытывали. И вы ничем не отличаетесь от жителей Константинополя, которые хотели убить Ефросинью.

Студенты замолкли. Удивительно спокойны. Обычно они напряжены, злы, когда в ход идут такие интеллектуальные провокации. Но сегодня, когда их вера еще больше укрепилась, ведь началось Явление, они глядят на преподавателя снисходительно, с жалостью. Ксений смотрит в эти лица, одно, другое, третье. Везде блажь, лучезарная доброта и отсутствие разума во взгляде. Сколько он не пытался объяснить это людям, никто не понимает, что значит ненавидеть эту веру, эту любовь к Богу, от которой человечество тупеет, тормозит в развитии, превращается в стадо упитанных овец…

Одна девушка, Катя Муслимова кажется, подняла руку и спросила:

— Ксений Савельевич. А каково еретикам сейчас?

Старик, насколько мог оскалился в улыбке.

— Нормально. Печальнее, чем обычно, когда смотрю на вас, но ничего неожиданного.

— А правда, что еретики ждут, когда Явления закончатся и молятся несуществующему антиподу Бога об этом?

Еретик закатил глаза. И вот это ему приписывают. Поклонение Дьяволу, Шайтану, Антихристу, ради того, чтобы Бога убить. Надо бы и эту девушку записать да погонять как следует на зачёте. Не за чем дуракам облегчать жизнь.

— Если бы это был семинар, я бы мог легко поставить вам двойку, потому что даже в учебниках не упоминается такой антинаучный бред!

В конце он повысил голос, почти прокричав последнее слово. Нехорошо вышло.

— Про культуру еретизма мы с вами поговорим на предпоследнем занятии, согласно плану. Если кому-то еще страшно, что я молюсь Шайтану или Миктлантекутли, могут почитать учебник заранее.

В кабинет постучались.

— Да, войдите.

Заглянула секретарь ректора. Огромные очки, полосатая блузка, длиннющая юбка. В прошлом году закончила университет и неплохо устроилась в родных стенах.

— Ксений Савельевич. Екатерина Ореевна просит вас сейчас зайти к ней. Прямо сейчас.

— А ничего, что у меня лекция?

— Безусловно, она в курсе. Здесь гости из учебного департамента.

Преподаватель взял в руки портфель. И улыбнулся студентам.

— Как будто одного Явления мне не хватает, теперь на ковёр вызывают.

Аудитория засмеялась, шутить Киреев умеет.

— Всем оставаться до звонка в аудитории. Если успею, вернусь, продолжим.

***

Александр и Мария стоят, взявшись за руки, перед выходом из больницы. Им так радостно! Внутри такое тёплое чувство! Но и волнение. Теперь они не просто пара, ждущая ребёнка. Они теперь — Богородица и её муж….

Впереди, за стеклом раздвижных дверей, видна освещённая ярким солнцем толпа. Сначала оцепление из московских полицейских в тёмной форме и серых беретах. Они стоят, спокойно сложив руки за спинами. За ними — журналисты с огромными телекамерами и фотоаппаратами, готовыми к работе. А позади, воздевая к небу полуметровые деревянные Символы, стоят первые паломники, прослышавшие про чудо Явления. Как быстро они успели добраться сюда!

— Тут полиция? Это… — Саша замялся.

Стоящий рядом отец Иоанн, за которым плотной толпой встали все гости больницы, поспешил успокоить:

— Не волнуйтесь, полиция здесь просто потому, что должна быть. Слава Богу, те времена, когда на Богоматерь могли напасть, давно ушли в прошлое. Вы ведь знаете историю, молодой человек?

— Да. Естественно. В последний раз нападение было в третье Явление, в тринадцатом веке. Но просто…

— Всё будет в порядке, уж поверьте, Александр, — он по-отечески похлопал по плечу собеседника.

Затем кашлянул, оглядел своих спутников и двинулся вперёд. Сановники ниже рангом, согласно ритуалу, дав сделать ему пару шагов, отправились следом. Стеклянные двери раздвинулись, впустив тёплый воздух и шум ждущей толпы, который быстро улёгся. Отец Иоанн и другие священники встали в линию на крыльце. После нескольких десятков вспышек и секундной паузы он поднял над головой статуэтку и прокричал: