— Вообще-то стреляла в меня ты, — усмехнулся он вяло, уставший от всей этой белиберды.

— В твой бронежилет, забыл ты добавить. А ты стрелял в Альберта, что он вывел тебя на чистую воду после устроенной тобой аварии. Но не убил, о боже, — всплеснула она вдруг руками, закрывая ими лицо, — и поэтому использовал меня, чтоб я тебя к нему привела. Дура, какая же я дура, что же я наделала, скоро сюда заявятся твои дружки и от этого симпатичного домика останется мокрое место.

Однако, что-то уже менять было поздно. К этому домику они как раз и подъезжали. Спалила хату…

Особняк, куда их привела еще почти через час пути после того, как Кэт закопала клад, стрелка навигатора, был не просто хорош, он был великолепен. И при этом заметно отличался от своих простоватых соседей из дачного поселка по соседству, у которых количество кирпичей в заборах, которые ни перелезть, ни перепрыгнуть — все надежно и глухо, как и подобало быть у новоявленных хозяев жизни, доминировало над всеми прочими архитектурными излишествами. Бывшие коммунальщики отгораживались теперь друг от друга «китайскими» стенами конкретно. Хочешь быть солидным и богатым? Будь! Территория гордыни, где чужим уж точно не место. Кэт во все глаза всматривалась в приближающееся, воплощенное в камне и кирпиче, чужое величие. Даже у нее с ее миллиардным состоянием не было и близко ничего подобного, какой особняк выстроил себе этот новый русский. Витала музыка в салоне, царапал нервы Сплин в поисках выхода, которого не было. Бог давно уже устал всех любить.

— Вроде приехали, — тихонько произнесла Кэт, прикидывая, сколько же все это великолепие может стоить.

— Кто-то обещал глаза разлепить, — напомнил о себе недовольно связанный.

— Успеется, — в тон ему ответила Кэт, — чтобы ты сразу узнал все, что нужно и сделал ноги?

— Ты отлично справляешься с русским для американки.

— Были хорошие учителя.

— И как далеко может убежать раненный?

— Понятия не имею, — пожала плечами она, — куда хочешь, туда и беги. Скоро, слава Богу, меня это уже касаться не будет, передам из рук в руки и катись.

— Согласно твоей теории, я должен был узнать местонахождение вашей банды, я его узнал.

— С завязанными-то глазами? — усмехнулась она.

— Жучку в машине никаких глаз не требуется.

— Блин!

Кэт нервно посигналила, чтоб открыли ворота, потом еще раз, никакого движения. Не открылись ворота ни после второго сигнала, ни даже после третьего протяжного. Судя по всему, гостей здесь явно не ждали, тем паче залетных и с компроматом в кабине. Когда все пространство пропитано великим Россини, гости только во вред. Звучит великое творение в ушах «ядовитого паука», затаившегося в центре своей паутины в ожидании глупой мушки — в ушах мерзкого старика, восседающего на толчке в центре своей вселенной, даже еще и не предполагающего, кто к нему пожаловал. Не до гостей! Бессмертные творения гения включались всегда, как только владелец данного толчка пристраивался своей пухлой задницей на самое важное место в доме, чтобы предаться своим возвышенным мыслям и еще более возвышенным помыслам. И пока ворота не открылись, Кэт сосредоточенно принялась изучать строение прямо сквозь кованые ворота, обошедшиеся хозяину ровно в девять миллионов рубчиков. Нет, конечно он мог установить что и попроще, статус не позволял мелочиться. Кэт попыталась вспомнить, приходилось ли ей здесь бывать раньше, но так и не вспомнила, а вот адресок в памяти зафиксировался. Не так давно Альберт ей его сам и напомнил, что его любимого дядечку наконец выписали, и он теперь поправляет здоровье в своей родовой усадьбе возле Серпухова на берегу Оки. Забила в навигатор «Босяткино» и вперед! Куда ей было еще вести этого подстреленного, как не сюда, где подвал с хорошей дверью уж точно найдется. Мучила совесть насчет Альберта, про которого плохо подумала той ночью в клубе, который, возможно, прикрыл ее грудью от снайперской пули. Она вспомнила, как буквально перед своим ранением он сделал шаг вперед и оказался перед ней на линии огня. И даже, если он этого не делал, ее голова после пережитого кошмара в подвале просто этого уже не воспринимала. Не хотелось оставаться совсем одной во всем этом беспределе, вот и все. Человек из-за нее пострадал и это ли не повод уцепиться хоть за какую-то спасительную соломинку в мыслях, что вокруг не только враги.

От ворот к главному входу шикарного особняка с колоннами вела мощеная плиткой дорога, вдоль которой были высажены прямоугольные подстриженные кусты. Зеленый, такой же аккуратно подстриженный газон поливался несколькими фонтанчиками, разбросанными по участку, радуя глаз и поднимая настроение его обитателей. Чуть в стороне, справа от великолепного особняка, виднелись теннисный корт и шикарное поле для гольфа, не на 19 лунок, но вполне достаточное для придания месту еще большей солидности. Чуть левее искрилась на солнце голубая водица бассейна, вода в котором была дороже пива, если бы таковым его попытались заполнить, приди хозяину такая блажь в голову. Одним краем искусственный водоем примыкал к открытому бару, в котором для гостей в будни предлагалось самообслуживание по своему вкусу, в торжественные же дни — все то же самое, но только уже из рук бармена, ряженного под того самого О. Табакова из «Бульвара Капуцинов». Порой эту обязанность на себя взваливал сам хозяин, просто обожающий этот фильм, побывавший случайно даже на его съемках в далеком 86-м прошлого века. Да, было время! Тихая бухта, Коктебель, сам Боярский на пляже! А какие в этом баре стояли напитки, простому смертному уж точно не дотянуться. Впрочем, простые смертные в этом месте, исключаю прислугу, никогда и не появлялись. Другой стороной бассейн примыкал к пушистым голубым елям, в тени которых было приятно прятаться от солнца. Естественно, что все это великолепие было огорожено изящным забором, где только основание и столбы были кирпичные, а все остальное пространство закрывали кованые металлические штыри черного цвета, заканчивающиеся заостренными позолоченными наконечниками. Ну и сама «избушка», конечно, в центре этого цветущего оазиса производила особенное впечатление. Заметная издалека, она и в самом деле украшала своей «соломенной» верхушкой вместе с прочими дворовыми постройками живописную равнину. Красная черепичная крыша и стеклянные витражи с замысловатыми узорами, большие стеклянные двери и цветочная оранжерея на веранде второго этажа, зимний сад под небом и изумительной красоты самый настоящий фонтан с самим Самсоном посередине перед парадным подъездом. Струя в небо такая, что Петергоф отдыхает! Любой бы жеребец из хозяйской конюшни позавидовал бы, но только не сам хозяин, которому давно уже этот фонтан только действовал на нервы, а заменить скульптуру на другое «чудо света» духу не хватало, чтобы кто и чего не заподозрил. Или ружья, чтобы засадить по античному герою из двустволки и хоть на какой-то момент забыть о своей собственной непригодности.

— Как тебе напорчик? — спросила Кэт, забыв про заклеенные глаза своего спутника, любуясь мощной струей бронзового истукана, когда они проехали через открывшиеся наконец автоматические ворота на стоянку к дому. — Представляю себе, что внутри дома, я догадывалась, что здесь круто, но что так…

— Сплошные золотые унитазы, — скривился пленник, — под золото же и дерьмо.

— Круче, — заметила Кэт. — Замок из Европы, там по кирпичику разбирали, здесь по кирпичику собирали. Все старинное, настоящее, не подделка. Принадлежало какому-то разорившемуся вельможе из окружения какого-то Людовика, того самого, которому голову отсекли. Таким и должно быть жилье уважаемого человека, вхожего в правительственные круги.

— Красиво жить не запретишь, — скептически ухмыльнулся пленник, представляя себе, что его в этом доме ожидает. — Сортиры тоже старинные с дыркой в полу и запахом чужого дерьма из отверстия?

— Фу, — сморщилась Кэт, — зависть еще ни одного киллера не сделала Робин Гудом.

— Я не завидую, просто предполагаю факт присутствия оригинальной уборной в оригинальном строении. Сам вельможа где, спрашиваю, почему дорогих гостей не встречает.

— Сейчас узнаем, — Кэт хлопнула дверью машины, помогла выбраться пленник и уверенной походкой направилась к входу. — Хозяйский внедорожник на месте, значит, и сам где-то здесь, не иначе одуванчики из газона щиплет.

— Компаньон по бизнесу одуванчики, значит, щиплет, в то время как… Хорош гусь, ничего не скажешь. Ему как бы и дела не, — усмехнулся пленник, — что миллиардершу похитили, не он ли сам и постарался?

Кэт так и застыла на месте, мало того, что этот гад снял про нее фильм, так сразу же принялся и других порядочных людей порочить. И это с заклеенными глазами, окосеет ведь, если расклеить.

— Ты и в самом деле считаешь хозяина всего этого великолепия самым главным злодеем, — оглянулась Кэт, — заказавшего меня?