— У тебя есть гипотеза? — спросил он.

— Да, — сказал Даледжем. — Более того, это проливает свет (прости за каламбур) на то, как работает эта ваша связь по крови, когда дело касается тех, от кого вы кормились. В вашей способности читать мысли компаньонов по кормлению определённо присутствует aleimi– компонент.

Когда Ник молча нахмурился, видящий пояснил:

— …Живой свет. Aleimi — это слово видящих. Так мы называем живой свет. Кровь содержит его в большом количестве. По-своему логично, что ты сохраняешь световую связь с теми, от кого кормился. Это просто другой способ обрабатывать aleimi. Должно быть, вы, вампиры, развили этот навык в результате вашего подхода к кормлению.

Видящий фыркнул, словно продолжая размышлять.

— …Это также объясняет, почему вы всегда хотите трахать свою еду, как ты изящно выразился, — добавил Даледжем. — Свет также играет огромную роль в сексуальном влечении видящих. Мы делим свет иначе, но процесс делёжки света является для нас в высшей степени эротичным. Более того, мы склонны привязываться к нашим половым партнёрам через их свет… что также объясняет, почему вампиров так привлекает кровь видящих. Другой «вкус», который ты описываешь, скорее всего, вызван характеристиками aleimi– света в крови, а не чем-то физическим. Скорее всего, свет для вас выражается во вкусе, в специфическом способе переваривания вашей пищи. На самом деле, скорее всего, вы питаетесь живым светом через кровь… а не наоборот. Кровь — просто средство передачи живого света, которого вы жаждете.

Ник подумал над этим.

Он фыркнул, совсем как видящий.

— То есть, ты хочешь сказать, что я высасываю жизненную силу из других существ? Ради пропитания?

Даледжем позади него пожал плечами, явно не обеспокоившись этой идеей.

— Это делают все живые существа, — просто сказал он, снова начав поглаживать волосы Ника. — Даже люди делают это, — добавил он. — Большая часть того, что люди получают из животных и растений, когда съедают их — это живой свет этих созданий, который задерживается в них даже после смерти. Даже вода имеет разновидность живого света. Если бы их еда была чисто физической, лишённой того aleimi или света… люди вымерли бы. Они бы умирали от голода вне зависимости от того, сколько бы физической субстанции они ни съедали.

Продолжая гладить Ника по волосам и голове, Даледжем пожал плечами.

— Для видящих это ещё актуальнее, — сказал он. — Мы, видящие, не можем получить существенное пропитание от некоторых форм человеческой пищи, и это в основном из-за характеристик света. Такие виды еды не ядовиты для нас, и дело не в том, что им недостаёт физических питательных веществ. Они просто не насыщены достаточным количеством живого света… или, возможно, насыщены не теми видами живого света.

Ник кивнул, размышляя над этим.

Но его разум хотел вернуться к кое-чему другому.

— Какая гипотеза? — спросил он ворчливо. — Ты сказал, что у тебя есть гипотеза. О Мири.

Даледжем выдохнул.

— Да, — произнёс видящий. Его тон сделался неохотным. — Думаю, ты, скорее всего, прав. Наша Мириам наверняка в беде.

Ник напрягся. И вновь Даледжем успокаивал его своими ладонями, удерживал руками и ногами.

— Где она? — спросил Даледжем после этого.

Ник нахмурился, уставившись на огонь, который, как он осознал, теперь находился справа от него, а не слева, как прежде, когда он был прикован к стене. При этой мысли он взглянул на ту стену и увидел, что его цепи все ещё свисают с сегмента органической пластины, занимавшей всю ту часть хижины. Он уставился туда, вновь поразившись, сколько работы проделал Даледжем, чтобы удерживать его здесь и сохранить им обоим жизнь.

Мгновение спустя он выбросил это из головы.

Он мог спросить об этом как-нибудь в другой раз.

Он знал, где лежал сейчас.

Он находился в постели Даледжема.

Закрыв глаза, он сфокусировался на вопросе, который задал видящий, постарался определить местоположение Мириам, в этот раз сосредоточившись на точном физическом месте.

— Россия, — сказал он, удивлённо открыв глаза. — Может ли это быть правдой? Я видел центральный район. Те странные здания. Она смотрела в окно. Она смотрела на реку… и то изогнутое здание. Огни на воде. Это была Москва. Новый район.

Воцарилось молчание.

Ник ощутил кивок Даледжема.

— Это… довольно точно, брат.

— Ты думаешь, что я ошибаюсь?

Даледжем покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Я так не думаю. Просто я немного ошеломлён, честно говоря.

— Ошеломлён?

— Ну, да.

— Потому что…?

— Ну, во-первых… мы в России, Ник.

Ник вздрогнул, нахмурившись и уставившись в потолок. Подумав над словами видящего, он осознал, что они кажутся правдой. Более того, это очень даже логично.

А ещё это заставило его усомниться во всем, что он ощущал от Мири.

— То есть, ты думаешь, что мой разум, моя кровная связь с ней сыграла злую шутку…

— Нет, — Даледжем покачал головой. — Вовсе нет. На самом деле, твоё незнание нашего местоположения лишь ещё сильнее убеждает меня, что твоё прочтение Мири, скорее всего, верное, — помедлив, он добавил: — Мы не в Москве, Ник. Мы довольно далеко к востоку от этого города, на другом конце страны.

Ник подумал над этим, нахмурившись.