Целитель отпустил легионера. Глубоко вздохнул, приводя мысли в равновесие.

— Элен, освободи его.

— Ты в этом уверен? — Тихоня нахмурила брови, — мы не сможем с ним справиться. Он слишком силен.

— Уверен. Освобождай.

Девушка пожала плечами и направилась к легионеру.

— Как знаешь. Но если запахнет жареным, я даже не подумаю спасать твою шкуру. Выпутывайся сам.

— Судя по вашим словам — он тот еще засранец, — Доктрин тревожно поглядывал то на Нэл, то на Удверта, — возможно, Элен права. Освободив его — мы подвергнем опасности не только себя, но и весь мир.

— Если сделаешь хоть одно неверное движение — я убью тебя, — Анджей смотрел колдуну в глаза. Он был зол на девку-лекаря с даром Дорена, на легионера, который может всадить нож в спину в любой момент, но больше всего — на свою беспомощность.

— Я уже сказал и повторю еще раз — я не собираюсь вас убивать, — Удверт держал себя в руках. Был спокоен и терпелив.

Кандалы слетели с рук Удверта. Тот растер запястья и направился к Нэл. Положил обе руки ладонями вниз на солнечное сплетение девушки.

Ярко-оранжевое свечение исходило из рук, проникая в тело бывшей рабы.

Дрожь в ее теле стала постепенно стихать. Лицо приобретать здоровый румянец. Через десять минут Нэл выглядела мирно спящей.

Целитель чувствовал себя словно на иголках. В каждую секунду ждал подвоха.

Элен встала сбоку от колдуна, чтобы успеть среагировать, если легионер решит нарушить обещание.

Доктрин взял оковы и держал их наготове. В ловкости рук он мог поспорить с бывалым уличным фокусником. Он понимал, что Удверт не обычный противник, но попытку надеть кандалы он предпримет точно.

Свет в ладонях легионера исчез. Он убрал руки и встал.

— Дело сделано, — колдун потер ладони друг об друга, словно стряхивая грязь. Его губы искусственно растянулись в добродушной улыбке.

— Почему она не очнулась, — Анджей не торопился бросаться к Нэл. Он не сводил глаз с Удверта, ожидая любой пакости.

— Терпение, друг мой, терпение, — дурацкая улыбка не сходила с лица колдуна.

— Что происходит? Где я? — бывшая раба приняла сидячее положение.

— Да расслабься ты уже наконец, Целитель, — Удверт показательно отошел и сел на траву, облокотившись о каменную стену, — Рука сейчас меня волнует гораздо сильнее всей вашей компашки.

Доктрин сделал попытку приблизиться к колдуну.

— Нет! — твердо произнес он. Все радушие разом улетучилось, — это “украшение” я больше не одену!

Рендел остановился. Перевел взгляд на друга. Тот отрицательно покачал головой. Кандалы полетели в ближайшие заросли травы.

Целитель подошел к Нэл. Та все никак не могла понять где оказалась. Последнее, что она помнила — камеру Магического Дозора.

— Я пойду искать мальчишку, — Элен сложила руки на груди, рассматривая дубы за окном.

— Пойдем вместе, — возразил Анджей.

— Нет! — девушка была полна ироничности, — тебя Братство по всему городу ищет. Одной мне будет проще его найти. К тому же, оставлять Рендела и Нэл одних с Удвертом — не очень хорошая затея, — Тихоня бросила взгляд на легионера, однако, тот сделал вид, что ничего не услышал.

— Хорошо, — нехотя согласился Целитель, — но если ты не вернешься до темноты, я пойду тебя искать.

— Думаешь, я не смогу за себя постоять?

— Может, мне пойти с Элен? — Доктрин появился в пустом дверном проеме, вернувшись с обхода территории.

— Вот уж нет, — скривилась Тихоня и выскочила наружу.

— Нет, так нет, — пожал плечами Проныра.

Анджей вздохнул. Посмотрел на легионера. Тот вел себя спокойно, ни на кого не кидался. Выбрал солнечное местечко и дремал, укрыв голову большим лопухом. Вполне себе безобидный малый. Но лекарь не обольщался. За тихой овечкой скрывался хищник. И об этом стоило помнить.

Целитель подошел к кушетке и сел рядом с Нэл. Она сидела, подтянув колени к подбородку, отстраненно смотря перед собой.

— Как ты себя чувствуешь? — Анджей хотел взять ее за руку, чтобы исследовать с помощью дара, однако бывшая раба отстранилась.

— Зачем ты забрал меня у них? — Нэл резко повернула голову к лекарю, — я тебя об этом не просила.

— Тебе грозила смерть. Я не мог этого допустить, — спокойно ответил лекарь.

— Невозможно спасти всех на свете, Целитель, — девушка смотрела Анджею в глаза. В них отражались мириады тонн горечи и боли, — всегда приходится чем-то жертвовать. Пора бы тебе уже это понять.