— Нэл, я…

— Ты даже не представляешь, что наделал! — по ее щекам катились слезы.

— Я знаю про твоего ребенка.

— Тогда зачем все это? — девушка обвела глазами пространство вокруг. Она еле сдерживала рыдания, от этого голос срывался и звучал хрипло, — зачем ты не отпустил меня?

Целитель глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. На душе было тяжело. Он не стал раскрывать правду сразу. Как только она очнулась, то сразу же хотела бежать обратно в Магический Дозор. Кричала, дралась, кусалась. В результате Тихоня сделала ей браслет с цепью, вживленный в прямо в стену.

— Там, в тюрьме, старший дознаватель сказал мне, зачем ты выведала у меня информацию и сдала Братству, — Анджей и не думал, что ему будет так тяжело сообщать Нэл трагические новости, — они обещали вернуть тебе дочь.

— Тогда отпусти меня! — девушка подняла руку, звеня оковами. В ее глазах читалась мольба и боль.

— Также он сказал, что она не пережила плавания. Мне так жаль, Нэл.

— Нет, — девушка мотала головой, не желая верить услышанному, — она жива. Моя девочка жива. Я не верю тебе.

— Прости, но они использовали тебя.

— Ты врешь!

— Проверь меня своим даром, — тихо ответил Целитель. Он не представлял, что сейчас чувствует Нэл. Какую боль испытывает. В груди все переворачивалось от вида ее безысходности и отчаяния.

Девушка спрятала лицо за руками, сжатыми в кулаки. Костяшки пальцев побелели, а ногти впились в ладонь. На колени упали капли крови и, стекая тонкими струйками, впитывались в доски кушетки.

— Нэл, — Целитель положил руку ей на плечо, — Нэл.

Девушка никак на это не отреагировала. Лекарь встал. Он ничем не мог ей помочь. Единственное лекарство в данном случае — время. Нет, оно не уменьшает боль. Со временем к ней просто привыкаешь.

Доктрин вернулся с очередного обхода территории. Он чувствовал себя виноватым, что не смог надежно спрятать камни. И теперь ходил кругами среди дубов в надежде, что дурачок решит вернуться.

Элен покинула заброшенный дом и направилась на местный рынок. Во Внутреннем городе он представлял собой расшитые золотыми нитями шатры, обитые бархатом лавки, стеклянные витрины и прочую всевозможную роскошь. Одни только прилавки стояли баснословных денег.

Сами же торговцы мало чем отличались от тех же во Внешнем городе. Хитрые, внимательные глаза, мгновенно определяющие тяжесть кошелька покупателя, заискивающий взгляд и натянутая, ослепительная улыбка.

Если где-то Тихоня и сможет раздобыть информацию о слабоумном пареньке, то на базаре это выйдет быстрее всего.

Девушка прохаживалась среди торговцев. Здесь, в отличие от большинства базаров, было просторно, хотя и народу присутствовало немало. К ней то и дело подходили торговцы и вежливо предлагали свой товар. Она отказывалась, натянуто улыбаясь.

Вскоре она нашла то, что искала.

Посреди небольшой площади велось кукольное представление. Вокруг едва собралось два десятка зрителей.

Дождавшись его окончания, девушко подошла к толстенькому, низенькому человеку в накидке, расшитой золотом. Он покрикивал на актеров, торопя их. По всей вероятности в ближайшее время должно было состояться еще одно представление.

Увидев, как Элен направляется к нему, хозяин театра нацепил на лицо дежурную улыбку.

— Добрый день, госпожа. Чем я могу вам помочь?

— И тебе добрый, — Тихоня едва заметно кивнула, — вижу, сегодня зрителей не так много.

— На все воля богов, — мужчина развел пухлыми ручками, сделав печальный вид. Актер из него был тот еще. Впору самому лезть на сцену.

— Я могу улучшить твое настроение, — Элен подбросила на ладони королевский золотой. Одна такая монета стоила три десятка обычных золотых.

В глазах хозяина театра промелькнул жадный азарт. Вряд ли за утро ему удалось заработать больше двух десятков золотых. Публика хоть и являлась состоятельной, но ее малое число сделало свое дело.

— И чем же я могу помочь столь щедрой особе? — мужчина набросил на себя роль покорности.

— Вы много времени проводите среди жителей Верхнего города и наверняка знаете многих здесь, — Тихоня сделала небольшую паузу. Мужчина кивнул в знак согласия, сложив ладони на выпирающем животе, — меня интересует мальчишка. Высокий, худой, хромает и умом слабоват.

Хозяин театра сделал вид, что задумался, нахмурив брови.

Девушка вновь подкинула монету. Мужчина поймал ее так проворно, что если бы она была сторонним наблюдателем, то не заметила бы этого движения.