– Ты что же, – едва сдерживаясь, ледяным тоном уточнил я, – предлагаешь мне спокойно пойти домой, будто ничего не случилось?

– Вот! Вот! – радостно закивал кот. – Это для тебя самое лучшее.

– Баюн, считай, что я этого от тебя не слышал.

– Ваня, поверь, не сможешь ты с Кощеем тягаться, – кот смотрел на меня с сочувствием. Всё напускное равнодушие вмиг слетело с него.

– Это мы ещё посмотрим.

– Я всё равно не могу провести тебя в Навь. Будь ты дух неупокоенный, было бы всё просто, а живого человека… Тут без избушки и хозяйки не обойдёшься, ну или без богов. Что мне, Морану Свароговну просить?

– Нет, Морану не нужно впутывать? Дажьбога позови.

– Да ты меня точно не слушал! Что у тебя в голове? Дырки одни? Все мозги вытекли? Дажьбог теперь муж Мораны и её хоромы не покидает.

– Верно, ты ведь говорил. И в голове у меня мысли, но они в полном беспорядке, перепутались как спагетти в тарелке. Всё смешалось. Так, погоди. Дажьбог недоступен, Велес незнамо где шляется, Волх занят делом, остаётся Перун. Не уверен, что он захочет на помощь прийти, в прошлый раз мы как-то не слишком ладно общались, но по всему видать, другого выхода у меня нет. Баюн, Перуна позови, не сочти за труд.

– Да за труд-то я не сочту, – промурлыкал кот, – я тебе, Иван, помочь готов. Но Перуна-то я тебе где возьму? Он в светлом Ирии в Синей Сварге, а мне туда ходу нет, ты будто не ведаешь.

– Баюн, друг ты мой чёрный, что ж ты меня всё отговорками-то кормишь? Всё я знаю, всё ведаю. Знаю, что ты мастер сказки рассказывать и людям головы морочить. Ясно как день, что в Ирии тебя не ждут как дорогого гостя, но ты ведь не уличный кот с помойки, ты кот Баюн, помощник, опора хозяйки тёмного леса, уж постарайся и придумай что-нибудь!

Зрачки кота превратились в узкие щёлки, шерсть на загривке встала дыбом, а немалого размера когти впились в сухой мох. По всему видать, кот разозлился на мои слова, ну так я того и добивался иначе будем ещё полдня препираться, поговорить и поспорить кот мастак. Однако, он сумел обуздать своё возмущение и когда заговорил голос его был почти ласков.

– Другого такого наглого как ты давно бы сожрал и косточек не оставил.

– Тогда и поболтать тебе не с кем будет, загнёшься от скуки.

– А так тебя Кощей погубит, изведёт и глазом не моргнёт.

– Потому и прошу позвать Перуна, без светлых мне не справиться.

– Тебе и с Перуном не справиться, вернее сказать, Перуну вместе с тобой не справиться. Им и всем вместе не справиться – бессмертный Кощей.

– А если не справимся, то и нет тебе смысла меня защищать, так как Кощей твой злобный и мстительный гад, он меня всё равно в покое не оставит, со свету сживёт. Так что мне так и так конец, ты ведь сам это понимаешь. Но сидеть и ждать я не буду! Не я ли могучий герой Иван-царевич, победитель Чуда-Юда?! А когда Кощей со светлыми богами расправится, то он за тёмных примется, так как нет в нём ни сочувствия, ни благодарности и останутся только те, кто перед ним пресмыкаться будут. А ты, Баюн, не будешь и ты давно уже понял, что вместе с Кощеем тебе не ужиться. Так что ты мне поможешь! И прекращай тянуть кота за… В смысле, прекращай время тянуть.

– Вот умеешь ты, Иван… Попробую я тебе помочь, Перуна отыскать, жди меня здесь.

Я опять остался ждать и мучиться от безделья и беспокойства. Солнце давно перевалило за полдень от всех событий, от тяжких размышлений и переживаний у меня разболелась голова. Я отошёл подальше от сиротливых велосипедов, чтобы глаза не мозолили, сел под берёзку потолще и прислонившись спиной к стволу прикрыл глаза.

Глава 5. 

Вдруг между стволами совершенно бесшумно мелькнуло нечто странное и пространство вдалеке словно наполнилось отблесками огня и сиянием. Я распахнул глаза во всю ширь, забыв про отдых. Что за диво? Я быстро поднялся, вытянул шею вглядываясь скачущие по листве и веткам блики. Почудилось, что разглядел высокую фигуру в белом, скользнувшую подобно привидению на грани видимости. Я оглянулся. Так, как быть? Баюн меня везде отыщет, а там происходит нечто необычное. А где аномалии там… В моём положении такие знаки игнорировать никак нельзя, раз уж силы Нави внезапно вклинились в мой сегодняшний день, то следует утроить внимание. Я бросился в лес, но тут же одумался, снизил скорость и стал пробираться осторожно, используя стволы как укрытие. Что там я не знаю, но легко может оказаться новая напасть. Если это навьи силы, то будь готов к бедам и страданиям.

Всполохи становились ярче и белее, отчего на ум мне пришла сияющая льдом вершина. Ну откуда в нашей местности горы? Да ещё такие высокие, покрытые снегом. Отродясь здесь таких не было. Очередное движение я засёк уже совершенно явно. Даже умудрился за краткое мгновение с немалого расстояния рассмотреть некоторое количество подробностей – мужчина в странной одежде, явно в необычном головном уборе – мелькнул и скрылся. Что-то знакомое почудилось мне в его широкоплечей фигуре, но для узнавания миг был слишком краток. Я прибавил ходу, хотя и старался не высовываться.

Я преследовал двух незнакомцев, мелькавших то рукой, то краешком одежды между стволами – мужчину и женщину в белом длинном платье, которое я тут же про себя окрестил свадебным, как ни глупо это звучало посреди лесного массива. Они двигались довольно бойко, я едва поспевал за ними, рискуя выдать себя если они обернутся, но двое и не думали оглядываться. Тут лес внезапно закончился, и парочка выбралась на зелёный луг, согреваемый ярким солнцем и как только они сделали несколько шагов по открытому месту, я едва не споткнулся от удивления. Я мгновенно узнал обоих. В белом, поблёскивающем драгоценными камнями платье в пол, вовсе, однако, не выглядевшем свадебным, с гордо поднятой головой шагала Морана. За ней словно мелкая комнатная собачонка на поводке семенил Дажьбог. Да, гордый и могучий Дажьбог, теперь производил именно такое впечатление, не удивительно, что я его не узнал. Он двигался чуть позади Мораны мелкими шажками, ссутулив широкие плечи, покрытые кольчугой, и ежесекундно стремился заглянуть богине в лицо, ловя каждый её взгляд и шевеление пальца. Весь он был словно съёжившийся, приникший, даже светлые пряди, выбивавшиеся из-под остроконечного шлема, висели тощими крысиными хвостиками.