И верить, и любить
вернуться

Гучков Борис
Шрифт:

«Бессонница. Пора рассвета…»

Бессонница. Пора рассвета.Я не пойму – который час.Сиротство душ – пожалуй, этоИ есть то главное, что насРоднит с тобой. Да-да, сиротство.А остальное всё, что есть,Лишь дополняет наше сходство:Одна судьба, одна и честь.Кто нас вдвоём с тобой осудит?Ославит кто, коль мы чисты?Сама похожесть наших судебЗнак наложила на черты.Что сводит вместе нас и манит?Что так влечёт?.. Во все векаТак корабли в густом туманеК земле идут наверняка.

«Что-то нынче загрустилось…»

Что-то нынче загрустилось,Прямо скажем, через край…Сердце с юностью простилось.Ну, так что же – прощевай!Не вчера ли был я весел?Ах, беспечная пора!Всё гулял да куролесил,От добра искал добра.Не кручинился я сроду,Знать не знал тоску и боль.Но пришёл сегодня к срокуОсмысленья жизни, что ль?Эх, напасть! Да то ли было!Не соври, мое перо:Жизнь порой нещадно билаИ под дых, и под ребро.Не ругая всуе Бога,Не таил я, друг, обид.Впереди ещё дорогаОй крутая предстоит!Ты оставь меня, кручина,Понапрасну не радей!Не страшит меня кончинаНа миру, среди людей.Что же, молодость не вечна!Только виду не подам,Но всплакну, всплакну, конечно,По умчавшимся годам.Приготовит зрелый возрастМного встреч, разлук и дел.Но отзывчивость и добростьСохранить бы я хотел.Буду жизнь я в каждом мигеТак любить, как любят мать,Чтобы бережнее книгиДни останние листать…

«Февраль удалился, отвластвовал…»

Февраль удалился, отвластвовалИ нас не стращает пургой.Осел у забора щелястогоГорбатый, как старец, сугроб.И льдин голубые промоиныВсё сахарней, звонче хрустят,И вешние птицы проворныеТого и гляди, прилетят…

На зимнее время. 1997

«Друг, под отеческим небом…»

Друг, под отеческим небомНаша дорога обща.Сыты с тобой мы не хлебомИ не тарелкой борща.Если худое случится,Нам не страшна и сума.Пресса в калитку стучится,Радио входит в дома,«Теле» врывается в души…И по всему по томуВсякий, имеющий уши,Слышит и верит всему.Выстрел словесный – он точенСнайперски, как на войне.Что там вода у нас точит?Слово – жесточе вдвойне!Верно оно и обманно.И неужели навекNonum prematur jn annum [1] Мудро Гораций изрек?Знаешь, а я вот не верюВ древние эти слова.Не применима ты к веку,Формула, и не права.Но о текущем, о сущемКак в наши дни не кричать?Ныне и в веке грядущемРусскому слову звучать!Нет, не буколики вродеЯ сочиняю и ты.Лето моё на исходе.Век у последней черты.Понят ли буду, прощён ли,Сын тихоструйной Оки,Милой с рожденья Мещёрой,Вами, мои земляки?Ваши слова – не подарок:«Ты уж не мальчик, а муж.Взялся за гуж, так подавноНе говори, что не дюж.Крепче набычивай шею,Ложные рви постромкиРади счастливо пришедшейЗа полночь верной строки.Скажут бессонные ночи,Сети морщин на челе,Искренне или не оченьТы, уподобясь пчеле,Доброе слово лелея,В трудный для Родины часДело свое разумея,Пел о себе и о нас…»

1

Не публикуй написанное девять лет (лат.).

«Осень, августейшая особа…»

Осень, августейшая особа,Ты равно царица и раба.Ночью закуржавилось засоваСтылое железо и скоба.В шумной, золотой своей накидке,За окном заголубеет лишь,Статная, царицей у калиткиВновь ты, венценосная, стоишь.Как по воле мудрого визиря,Ветер, не стихая ни на миг,Выткал за ночь к твоему визитуПод ноги цветастый половик.Грустная, прощальная картина…Заходи, царица, володей!Ярого подсолнуха вдоль тынаВволю наклевался воробей.Загодя готовясь к нашей встрече,Умиротворен уже сполна,Провожая молодость, под вечерПригубил я терпкого вина.Золотой твой скипетр державный —Лета отшумевшего итог…Грустно повторяю, как Державин:Я и царь и раб! Я червь! Я бог!Осень, августейшая особа,Я прошу, коль всё тебе равно:Ты не расплещи живого словаГорькое и сладкое вино…

Зимнее время

Кто так рьяно о нас заботится?Часовая стрелка – компас,То на час вперед переводится,То назад, и снова на час.Катавасия сплошь и мистика!День в разгаре, а на часахСемь утра… Одна кабалистика.Впрямь, затылок начнёшь чесать.На вопрос: «Кому это выгодно?» —Не воды набирая в рот,А ликуя, газета выкрикнет:«Ну конечно тебе, народ!Всё во имя светлого лучшего.Ты живи радёшенек-рад.Электричества и горючегоСъэкономим на миллиард…»Мать сказала, блинами пухлымиВвечеру меня накормя:«Всё-то, ироды, перепутали.Разве рубят вот так, с корня.Не иначе какому подломуВремя трогать пришло на ум…»И ушла по скотину, по дому,Далека от тревожных дум.Телевизор включу. Там новости:Терроризм. Глобальный разбой.В Лужниках по газону носитсяНе спортсмен, а певец… Герой!Гибнут, ядом отравлены, реки.Атмосферы удушлив газ.Мафиози. Коррупция. Рэкет.И не в Штатах где-то – у нас.За-амечательные озимые!Наркобизнес. СПИД. Фергана…Переходим на время зимнее.Спи спокойно, моя страна!..Я взрываюсь. Да это дико же!Щёки краской залил мне стыд.Не приказывай, милая дикторша.Я всем этим по горло сыт.В зиму, в холод еще успеется.На Руси он свиреп и лют.Пусть оттает, пусть отогреетсяНаш затюканный жизнью люд.Нет, не пришлые, не немецкие, —И своих-то несметна рать! —Словно липку, хапуги мерзкиеНоровят его ободрать.Ради денег ничем не гребуют.Рупь обещан? Держи пятак!Мягко стелют, к тому же требуют:Ты живи не эдак, а так.Мы довольно пожили в холодеСтраха, попранных прав и тьмы,Где, согласно слушая хоры теПеснопений хвалебных, мы, —Каждый в меру своей испорченности! —Что скрывать! – и хлопал, и пел.Кто-то в те ещё годы кончился,Кто-то скурвиться не успел.Не по замыслу ль сил сионских,Лож масонских, их тайных сил,Всё смешалось в доме Облонских,В нашем доме, по всей Руси?Я по радио, ближе к полночиСлышу странное интервью:«Сами, мол, виноваты, сволочи,И не надо вину своюПерекладывать…» Мама старая, —Ах, совсем я забыл о ней! —Говорит: «Не пора ли спать тебе?Утро вечера мудреней.С твоего табачного дыма я,Видно, стала совсем плоха…»Как всегда ты права, родимая!И до третьего петухаСон твой чутко стеречь мне, грешному,И увериться, наконец,Что и мраку в Руси кромешному,Видит Бог, наступит конец.

Мост

Борису Можаеву

«Мост разводят… Скорей, успеем!Разведут… не успеем. Стой!»Берег камнями весь усеян,Сором, битым стеклом, щепой.Но стекло нам ступни не режетИ щепа нипочём ногам…Мост плашкоутный – путь в заречье,В хвойный лес, к озёрам, лугам.По клубнику, щавель, чеснок ли, —Не на великах – где их взять? —Пёхом шли мы. Случалось, мокли.Где укроешься от дождя?К мосту, к речке – не нюни хлипкие! —Ноги все в травяной пыльце,Шустро катимся мы с улыбками, —Не с печалью же! – на лице.А по стрежню буксиры плицамиТяжко месят свинец реки.Дождь идёт… На мосту ушицеюПривечают нас мостовщики.В их каморке сладкую юшкуМы едим, обжигая рот.Мостовщик берёт колотушкуИ в чугунное било бьёт.Не дай Бог в такую-то невидьПодведёт кого-нибудь руль.Дождь стеною стоит, как невод.Словом, видимость – полный нуль.Но кончается дождь. А с берега —Там телеги и рев ЗИСа —Раздаются не ласково-бережные,А сердитые голоса.Там пителинские, там шацкие,Там стоит, заждался, народ.«Мост сводите, черти бурлацкие!» —Руки рупором – кто-то орёт.«Ну-ка, мальчики, парни резвые,Шагом марш на лебёдку!» – «Ох,Не работа – картина Репина!Выдох-вдох. Тяжело… Выдох-вдох…»Вот и сходится мост. И груженый —Брёвна под воду! – старый ЗИСПередом ползёт, как контуженный…«Что в мешках-то, водитель?» – «Рис!Из Китая зерно. Со станции.Там его – тележка и воз…»На груди водительской СталинаГордый профиль шерстью порос.Он поддатый чуть, в синей маечке,И одно долдонит своё:«Как рыбёшка ловится, мальчики?А на что клюет окуньё?..»Вы так редко идете по мосту —«Студебекеры» и ЗИСа.Чаще катит по-свойски, попростуОбод вечного колеса.Ах, лошадушки, сивы мерины!Вами, родные, – цок да цок! —Перевезены, перемеряныТонны грузов по тьме дорог…Как с осклизлых, зелёных брёвенЩедро ловится окунь, язь!Нам казался весь мир огромен,Как в златой чешуе карась.Пацаны, а во что мы верили?Ведь мечты уносят до звёзд.Повзрослев, всё одно к артели мыПриходили часто на мост.На горячую юшку дули мы,В било жутко любили бить!Нет профессии лучше, думали,Чем мосты разводить-сводить.После танцев с любимой девушкойПоцелуи жаркие – где?На плашкоуте качком. Где ещёТак звезда горит на воде…Позади институты, школы те,Что нам в жизнь отворили дверь.Мужиков артель на плашкоутеЗа ненадобностью теперь.Постарели, сидите дома вы.Скромен ваш пенсион за труд…Вырос мост – высоченный до неба.Аж трехпалубные идут!Как красив над водою окскоюДерзновенный его полёт!Кто-то ахает, кто-то охает,Кто-то песни ему поёт.Ну а мне всё тот вспоминаетсяМост плашкоутный без перил.Невысоко он поднимается,Но с него я – до звёзд парил!

Танцы

Танцы в районном городе.Плавная, не лиховая,Нас чаровала в годы теМузыка духовая.Тридцать лет уже минуло.Годы летят как птицы.Где вы сегодня, милые,Скромные танцовщицы?Вам не пристало плакаться.Банты, оборки, рюшки, —Не от Кардена платьица,А от портнихи Нюшки.Юные и горячие,Томы, Надюши, Лиды,Словно в сады висячиеДивной Семирамиды,В парк над рекой, с дощатою, —Как мы его любили! —Праздничной танцплощадкоюВечером мы ходили.Августовские сумерки.Медь духовая гулка.Все вы, девчонки, с сумками,Лёгкая в них обувка.В них ваши туфли-лодочкиТак и блестят от ваксы.Ах, без вина и водочкиБыли пьяны от вас мы.С милыми недотрогамиВальс на слова Фатьянова.Даже и на пороги мыНе допускали пьяного.Вальс танцевали, танго ли,О пустяках говорилиС Оленьками и Танями,Светами и Маринами.

Конец ознакомительного фрагмента.