И верить, и любить
вернуться

Гучков Борис
Шрифт:

Фронтовой художник

Не трус – он, как все, рисковал головой,В разведке был точен и зорок.Он шёл по сраженьям Второй мировой,Когда ему было за сорок.А был он художник. Иконы писал.Художник совсем не великий.Висели по избам в мещерских лесахИкон его строгие лики.На мир он светло и открыто глядел,И в мире покой обожал он,Но, словно бы кистью, умело владелВ бою рукопашном кинжалом.Что скоро атака – все знали за день,Хоть это известно немногим…«Руки моей, пуля, смотри не задень!Уж лучше остаться безногим.Смотри не задень! – он просил у полей,У дочерна выжженной пашни. —Мне горем убитых писать матерейИ бой мне писать рукопашный.Друзья мне отныне святее святых —Поймёшь ли ты, пуля, такое!Простые, суровые образы ихДавно не дают мне покоя».И пуля его не задела руки,И вовсе его не задела…Сурово с холста – не с иконной доски! —Как Матерь святая, гляделаСолдатская мать… Над её головойГрядущей Победы зарница.И пишет художник земли горевойПростые и строгие лица.Он пишет учёных, героев труда,Родные рязанские пашниИ тех, что в бессмертье шагнули, когдаОн шёл с ними в бой рукопашный…

«Гладя ворот колодца рукой…»

Гладя ворот колодца рукой,Словно детское тело,На воды родниковой покойТы с улыбкой глядела.И, рукой опершись о бедро,Ты собой любовалась.Полетело в колодец ведро,Словно в бездну сорвалось.Тихо охнула чёрная глубьНеземно и нездешне.Ты вздохнула на полную грудьИ застыла в усмешке.Но уже на деревню грозаНабегала с опушки,На твои голубые глаза,На кудрей завитушки.И подолом твоим заигралТо ли ветер бесстыжий,То ли бес, что незримо скакал,Громыхая по крыше.Коромысло и вёдра в пыли…Как тогда мы любили!Нас дороги с тобой развелиИ уже не сводили.

В горах

Виснет над бездонными ущельямиПлотная, недвижимая мга.Потускнели месяца ущербногоНекогда бодливые рога.Перед новолунием, как водится,Вся округа, погружаясь в сны,Вновь таится, хмурясь, и готовитсяК перемене, к чуду новизны.Всё живое, опечалясь, мается,И всё так же серы вечера…Но всё больше месяц нарождается,Он полней сегодня, чем вчера.Озарит полночное свечениеВсех ущелий пагубную высь…Снизойди же, умиротворение,Всем и вся восторженно явись!И как прежде, в пору полнолунияПротяни спасительную нитьВсем живым, которым до безумияХочется и верить, и любить…

В поезде

Всё это будет тобой позабыто.Ехали в поезде ночью мы.Чьими следами равнина покрыта —Птичьими, лисьими, волчьими?Где сейчас птицы и звери хоронятся?Где их гнездовья и гульбища?Гонится следом за нами бессонница.Только она не погубит нас.Ты засыпаешь, но долго не спится мне.Вижу: за окнами талымиМчатся огни быстрокрылыми птицамиРядом с бегущими шпалами…

«Привыкаю, мирюсь постепенно…»

Привыкаю, мирюсь постепенноВ одиночестве, в холоде жить.Всё никак этот дом пятистенныйНе могу до тепла протопить.Шепчет стужа, пробравшись за ворот:«Бесполезны труды твои, брось!Не прогнать тебе из дому холод, —Хоть волков загоняй и морозь!»Это я хорошо понимаюИ намёк постигаю простой…Я в дому без тебя замерзаю.Даже друг, приходя на постой(С ним, душевным и преданным, прожит,Прожит вместе не месяц, не год),Растопить не сумел и не сможетЭтой стыни нетающий лёд.Завтра будет лютее и хуже…Это можно понять без труда!Возвратись! Без тебя этой стужиНе смогу я прогнать никогда.

«Почему я так долго заснуть не могу…»

Почему я так долго заснуть не могуВ мыслях о невозможном,Когда ночь провожу не в избе, а в стогу,А в стогу придорожном?Полыхают зарницы, и таинственен лес.Но зарницы ли это?Что вам надо, холодные птицы небес,От ушедшего лета?Безответный вопрос, безответная тишь.Лишь звезда подмигнула,И опять неземная летучая мышьНадо мной промелькнула.И становится страшно, но сладко глядетьВ чёрный омут вселенной.Засыпая, в мечтаньях полночных лететьДо звезды сокровенной.И уже долетев до миров неземных, —Лишь стопою коснуться! —На земле, среди трав и цветов луговых,На рассвете проснуться.

Осеннее утро

Оконные, стылые стёкла,Проснувшись, протру поутру.Листва золотая, поблёклая,Кружит на осеннем ветру.Влекома дыханием стужи,Не плача уже ни о ком,Она опускается в лужи,Покрытые тонким ледком.Ещё фонари не погасли,Рекламы зазывно кричат.Детишек улыбчивых в яслиОтцы понесли на плечах.Как стало свежо на рассвете!Платформа трамвая пуста,И только неистовый ветерЛиству обрывает с куста.О, сколько её навалило!И сколько ещё в октябреПрибьёт эта буйная силаК застылой, замёрзшей земле!Но эти минуют недели,Наступит предзимье опять,И всё в ожиданье метелиВ природе начнёт засыпать.Застынут деревья в дремоте,И в лужах промёрзнет вода…Но будет потребность в работеВысокою, как никогда.

«Тени веток у обочины…»

Тени веток у обочиныШевелятся, как гадюки.Не пойму я: что же прочилиМне полуночные звуки?Им душа моя доверилась,На семи ветрах продута.В тишину совсем не верилось,А она пришла под утро.Перед тем, когда осмелилисьВновь затенькать птичьи стаи,По дороге ползать змеямиТени веток перестали.Тишины всего мгновениеСердце чутко уловило.Это утра откровениеНастоящим чудом было.И опять многоголосие,Но не то, с ночною жутью,Покатилось вновь по просекам,По весеннему распутью.Не пугая, только радуя,С каждым часом веселея,Расцветая первой радугой,Первой ягодою спея…