Побегать, впрочем, все равно пришлось — после неожиданного появления Войцеха в квартире Шиманской. И в процессе вереницы последующих событий у меня сформировался план, как на поставках слезы в протекторат еще и сделать свой маленький гешефт, не будучи к этому причастным. Просто свести вместе Халида, Мустафу, Аверьянова и… ну, допустим, Шиманскую как кандидата на то, чтобы обитать в протекторате и делится со мною прибылью.

Хотя нет, ошибка. Анжела здесь настолько замазана во всем, поэтому я бы вообще пока ее как потенциального кандидата не рассматривал. Ни на что — может она непосредственно в работорговле участвовала, тогда вообще с ней говорить не стоит. Здесь, в протекторате, я гарантированно могу рассчитывать на датчанина, когда он вернется в тонус, или на Зоряну — я хорошо помню, как она строила девочек в Лярве. Которые только по именованию «девочки», на деле же пострашнее многих хищников будут в своей естественной среде.

В общем, это вопрос решаемый, самое главное сейчас принципиальное согласие Мустафы, или его руководителей, вписать вещества и Аверьянова в предполагаемый мною план.

Насчет чистоты денег с веществ, кстати, у меня не было никакой моральной дилеммы: слеза не наркотик. Самый близкий аналог в моем мире — аддерол, который киберспортсмены и многие профессиональные геймеры употребляют свободно и безо всякого контроля. Такой условный глицин на максималках, усиливающий когнитивные способности. И связана популярность и негласный запрет слезы лишь с тем, что у одаренных она убирает иммунитет к воздействию на организм алкалоидов.

Кроме того, ситуация с наркотиками в этом мире вообще серьезно отлична от моего. Основное отличие путей развития это даже не магия, а несостоявшаяся здесь Вторая мировая. И пусть воевали в этом мире не меньше, только в локальных конфликтах, именно отсутствие мировой войны на уничтожение повернуло некоторые стрелки в непривычные мне сторону. Очень непривычную — к примеру, корпорация «Байер», которая в моем мире поднялась в том числе на торговле наркотиками — продавая героин в аптеках, здесь по-прежнему им торговала в лечебных целях. И список запрещенных психоактивных веществ был для меня удивителен. К примеру выведенный из свободой продажи никотин стал уделом узких элит, а амфетамин использовался с такой же широтой, как и в середине двадцатого века в моем мире, когда солдаты Вермахта, а после и армии США повсеместно воевали (и воюют) на таблетках бодрости. Наркопиво здесь опять же в свободной продаже, и Кока-Кола в протекторатах стандартная, без изменения оригинального рецепта как у меня дома.

Машина между тем прибыла на место. Ступив на полированный бетонный пол, я осмотрелся. Мы оказались в тускло освещенном помещении подземного паркинга, явно предназначенного для прибытия нежелающих афишировать свои личности гостей. Едва машина отъехала, как я увидел приближающуюся к нам встречающую. Это была затянутая в строгую серую форму девушка с необычными фиолетово-лиловыми глазами. Причем показалась она мне удивительно знакомой. Когда увидел нашивку на ее груди, вспомнил. Та самая «Нелидова А.» приглядывающая за мною после активации слепка души — когда тело Олега, и я вместе с ним, был спасено и вывезено конфедератами из лаборатории вивисекторов в посольство.

«Нелидова А.» приветливо кивнула, и без слов повела нас по пустым коридорам к лифту. Мустафа на половине дороги вдруг запнулся и приложив руку к уху, замедлил шаг, а после и вовсе приостановился. Короткий жест, полувзгляд, и Нелидова понимающе кивнула — мол все понимаю, служба. Все также без слов Мустафа нас покинул, и мы уже вдвоем с сопровождающей продолжили движение.

Понемногу я начинал узнавать коридоры и убранство. И совсем не удивился, когда оказался в комнате, где пришел в себя после воскрешения. Сейчас помещение, правда, не напоминало палату. Меблировка и обстановка сменились, и теперь это был вполне обычный комфортабельный номер.

— Располагайтесь, Алексей Петрович, — улыбнулась Нелидова.

Несмотря на показательную теплоту улыбки, от девушки повеяло холодом. Даже нет, не холодом — непривычной пустотой. Я уже привык ощущать направленные эмоции, а моя проводница полностью закрылась ментальной защитой. Это требует достаточно серьезных усилий — даже Анастасия в общении со мной сейчас поддерживает только малый уровень эмпатического щита, как и многие гимназисты из заведения Витгефта. Уровень, позволяющий слышать слабое эхо эмоций, что в принципе является стандартной защитой, не требующей серьезных усилий.

— Чай, кофе? — необычные фиолетовые глаза блеснули.

— Потанцуем? — машинально, из природной наглости и сохранившегося после веселого бега по улицам Града задора, позволил я себе ответить. Оторопев поначалу от собственной несдержанности, быстро пришел в себя, еще и подмигнул — гулять так гулять, что уж теперь.

Оговорка «позволил ответить» потому, что передо мной сейчас была одаренная, а я понемногу все сильнее вживался в реалии нового для меня мира. У меня дома присутствие наследников государственной элиты в окопах войны являлось привычным порядком вещей до середины двадцатого века — в строй вставали как дети партийной номенклатуры вплоть до сыновей Сталина, так и европейская аристократия, включая принцев; с другой стороны Атлантики были летающие ковбои Буши, что старший что младший. В моем мире закончилась подобная практика к семидесятым, так что в веке двадцать первом очень пристальное внимание всей планеты было уделено английскому принцу, который в составе британской армии съездил в Афганистан поохотиться на талибов.

Здесь же, как и во время Первой мировой, впереди условных пехотных цепей по-прежнему в массовом порядке можно встретить баронов, графов и князей. Также, как и представительниц прекрасного пол, традиционно проходящих практику в роли сестер милосердия или послов благотворительных организаций. И одаренная передо мной может оказаться как вполне рядовым членом одного из национальных кланов, а может и состоящей в одном из благотворительных обществ графиня, герцогиня, или даже великая княжна.

— Потанцуем… — неожиданно загадочно улыбнулась Нелидова в ответ, внимательно меня осмотрев. Взгляд ее при этом полыхнул магическим отсветом и она, многозначительно покачав головой, покинула комнату. Проводив глазами привлекательную девушку, скользнув взглядом по обтянутым форменным мундиром бедрам, я почти сразу про нее забыл. Сейчас должно решиться, выгорит мой план с ФСБ, Аверьяновым и веществами, или нет. Или все это было зря…