— Это я и сама поняла, когда он сказал о своих родителях. Но ты… — Я чуть не задохнулась от возмущения. — Ты все знала!

Нисколько не смущаясь под моим праведным гневом, Кения как ни в чем не бывало кивнула. Интересно, родители Пола хоть в курсе, что его все называют Уэйдом? Веля мне найти их сына, ни о каком втором имени они не упоминали.

Теперь я не знала, что сказать Кении. Я ее поблагодарила? Она мне все-таки жизнь спасла. Хотя и угрозами не брезговала и довела меня до того, что при одном ее появления у меня дергался глаз.

— Пожалуйста, — сказала она, и ямочка появилась вновь.

— Ага, спасибо, — пробормотала я как можно искреннее.

Кения заливисто рассмеялась, а потом беспокойно нахмурилась:

— Что ты видела?

Я отвела взгляд.

— В смысле?

— Сегодня утром. Ты побежала в туалет, где тебя вырвало. У тебя было видение, да? — Я не ответила, поэтому Кения повторила: — Что ты видела?

Я даже вздохнуть не успела, как ко мне устремились воспоминания о том видении. Точнее — о смерти Кении. В глазах запекло от эмоций.

— Ничего, — хрипло проговорила я, откашлялась и промямлила: — Ничего я не видела.

Она подвинулась так, чтобы сидеть лицом ко мне.

— А ты в курсе, что снилась мне с самого детства?

Я смерила ее мрачным взглядом, чувствуя, как по коже ползет колючая неловкость. Не хватало мне только очередного зачарованного обожателя, верящего, что я спасу мир.

— Мне было пять, когда родители рассказали о тебе. Я, конечно, мало что понимала, но уже тогда знала, что ты особенная. Даже если ты сама еще не знала. Или до сих пор не знаешь.

Я уже открыла было рот, чтобы сообщить Кении, как сильно она ошибается, как вдруг сиреной в ночи прогремело мое имя:

— Лоррейн!!!

В скорую лазерной боеголовкой влетела Кристал и навалилась на меня с объятиями. Я почувствовала себя тряпичной куклой в лапах пумы, но объятия все равно были приятными. Прошло не меньше минуты, после чего я все же рассмеялась.

Отстранившись, Кристал смерила меня взглядом и, распахнув глаза, спросила:

— Это все-таки был он? Уэйд подсунул записку?

— Да, Кристал. А еще меня на самом деле зовут Лорелея.

— На самом деле? Зачем ты выдаешь мне свое настоящее имя?! А как же программа защиты свидетелей?

— Защита свидетелей? — саркастично переспросила Кения.

— Прости. Защита свидетелей не имеет ко мне никакого отношения.

Кристал ахнула, осознав что-то свое.

— Ты под прикрытием?

— Ну, не совсем…

— Да, — перебила Кения, хлопнув меня по спине, — она под прикрытием. И мы не должны никому об этом говорить. Идет?

Кристал тут же кивнула и уставилась на Кению так, словно видела впервые.

— А ты тоже под прикрытием?

— Да, — с трудом скрывая улыбку, ответила Кения. — На самом деле меня зовут Китнисс Эвердин [1] .

Накрыв рот обеими ладонями, Кристал издала звук, очень похожий на скрип колеса для хомяка, а потом выпалила:

— Это лучший день в моей жизни! За исключением попытки Уэйда тебя убить, конечно. Это было совсем не круто.

— Спасибо, — отозвалась я, едва сдерживая улыбку, вот только Кристал было уже не до меня.

Она смотрела куда-то сквозь двери скорой. Мы с Кенией подались поближе узнать, на что же пялится моя соседка. К нам кто-то шел, и у этого кого-то был чересчур знакомый силуэт. И чересчур знакомая походка. Ко мне шагал мой самый давний в мире друг, и от одного его вида сердце замерло.

С явно написанным на лице облегчением, приправленным здоровой дозой веселья, он остановился прямо передо мной:

— Без неприятностей ты никак не можешь, да?

— Глюк! — прошептала я и буквально набросилась на него, едва не повалив на землю.

Он обнял меня и рассмеялся. Я тоже смеялась. Почти. Скорее я хныкала, как брошенная на выпускном барышня.

Глюк — один из моих лучших друзей в Райли-Свитч.

Спустя целую вечность кто-то из медиков притащил спасательские «челюсти» и нагло отодрал меня от Глюка. Хорошо, что к этому моменту я уже достаточно пришла в себя, чтобы спросить:

— Что ты тут делаешь?

— За тобой приехал.

Стереть с лица улыбку я бы не смогла, даже если бы он мне заплатил.

— Класс. Я готова вернуться домой.