И времени нет, совсем нет времени, тут со дня на день начнут убивать...

— А зачем нам журналист? — произнесла бледная маска Виктории Ройс. — Нам журналист не нужен.

У нее был мягкий, вкрадчивый, опасный голос, слишком глубокий и сильный для мертвого тела-деревяшки; он словно раздавался не из него, а отовсюду. Тяжелый голос этого проклятого места.

Голос жестокой неумолимой стихии. Дунет, и тебя не станет. Пойдешь на мыло. Журналист не нужен. Что вы сделали с ней, твари, это ведь живая красивая женщина... В прошлом.

Леха поморщился. Нельзя так впечатляться увиденным, плохо для работы. Но ему было страшно, мучительно, почти до боли жаль Викторию Ройс.

— Это не журналист, Мать, — заявил Майк гордо. — Это шпион Института Шрёдингера!

— И что? У меня таких еще семеро.

Бинго, — подумал Леха. Но как бы теперь не стать восьмым.

— Он не такой, он настоящий, Мать. Действующий. Прямо из Института.

В черных глазах проснулся интерес.

— Ты свободен?

Леха молча развел руками, не зная, что ответить.

— Значок!

Он отстегнул жетон и протянул ей. Впервые Леха видел, как значок изучают невооруженным глазом, но почти готов был поверить: женщина читает коды. Нереально. Не киборг же она, черт побери. Но очень похоже.

— Муделе одобрил его, — произнес Майк со значением.

Женщина ожила. Леха не смог бы объяснить, что за метаморфоза случилась с ней за секунду, но теперь она и стояла не так, и глядела иначе. Хотя все еще жевала, притопывала ногой и болтала гаечным ключом. Но по-другому.

А глядела она на Майка, словно готова заехать ему ключом в лоб. И Майк не то чтобы съежился или забоялся, но заметно подрастерял свой оптимизм.

— Что за глупости, — процедила женщина. — Зачем?

Теперь руками развел Майк. И слегка отодвинулся.

— Я поговорю с Муделе, — сказала она. — Это не нужно, это лишнее.

— Невозможно, — извиняющимся тоном произнес Майк. — Мне поручено доложить тебе, Мать, что Муделе удалился предаться размышлениям в преддверии ритуала. Вы увидитесь уже на месте.

Женщина выругалась длинным солдатским загибом на трех языках. Майк подвинулся еще.

— Хорошо, ты доложил. Теперь оставь нас. И следи, чтобы не мешали.

— Слушаюсь, Мать, — Майк удрал за двери, как показалось Лехе, с плохо скрываемым облегчением.

Женщина склонила голову набок и посмотрела на свой гаечный ключ. Тот качался: тик-так, тик-так, словно отмеряя время жить и время умирать.

— Не пойму, на кого Майк работает, — бросил Леха, старательно делая вид, будто чувствует себя нормально.

— На себя, как все местные. Хитрый дьявол. И предатель. Как все они. — Женщина перестала махать ключом и теперь крутила в пальцах Лехин значок. — Проклятье, ну и что мне с тобой делать?

— Наверное пообщаться? — несмело предположил Леха.

— Пообщаться, хм... Даже не смешно. Впрочем, тебе не понять. Значит, ты не пленник? И тебя не ограничивают в перемещениях?

— Пока еще нет. Мне скорее мешает работать мой шеф, чем нигерийцы.

— Вас много? — встрепенулась она. — Сколько?

— Всего лишь трое. Самая обычная исследовательская группа. — И Леха машинально добавил. — Извини.

— Не думала, что Институт настолько глуп... — она снова опустила глаза. — И зачем вы здесь?

— Разобраться в ситуации и помочь.

— Помочь? Забавно. Ха-ха... Ты — помочь? Нет, это действительно забавно. Себе помоги для начала... И много ты уже... наисследовал?

— Да так, по мелочи. Сегодня в городе появилась новая сила, если ты не знаешь. В аэропорт прибыл комиссар АТР и с ним отряд шагоходов, частники, двадцать единиц. Агентство что-то затевает.

Новость ее явно заинтересовала.

— А мне донесли, подбит армейский броневик, — протянула она задумчиво.

— Так и было, нигерийская армия тоже здесь, но военных мало, и это фактически обслуга при комиссаре. По его словам, они приехали на бронетранспортерах, не найдя в Лагосе ничего лучше. Йоба подстрелила один БТР на Эйрпорт Роуд, у рынка, и тогда Агентство спряталось в аэропорту. Шагоходы пришли со стороны Минны позже. Смогут вступить в бой не раньше послезавтра, у них забиты фильтры климатической системы.