Только остановить такую махину девчонке было, конечно, не по силам. Волколак снёс её, как сухую травинку, и повалился сверху. Благо, у рыжей хватило сноровки пропустить рукоять справа от себя, упереть в землю.

Роткир уже не мог изменить траекторию собственного прыжка. Он кувыркнулся через волколака с торчащим из-под мохнатой лопатки алым изогнутым лезвием, приземлился и тут же бросился обратно — туда, откуда доносился истошный визг.

Схватить косматую башку (а волос-то на ней — человеческий…), оттянуть на себя, подвести меч под огромный кадык, резануть поглубже, до кости, чтоб наверняка уже…

Тварь затихла. Вторая грустила неподалеку, суча конечностями и подыхая. Роткир отвалил с принцессы тушу. Пришлось поднапрячься — саблю эта грозная воительница не выпускала. Так и лежала, сжав рукоятку, тяжело дыша и глядя в небо огроменными зелёными глазами.

Роткир многое хотел ей сказать. И не только сказать — кулак так и тянулся поучить уму-разуму. Но вой, донёсшийся с той же стороны, откуда пришли эти двое, заставил переменить планы. Роткир схватил принцессу за руки, рывком поставил на ноги.

— Всё нашла? — рявкнул он ей в лицо. — Или ещё где пуговичку от блузки поищем?!

Захотелось взвыть хором с волколаками, когда она опустила ошалевший взгляд к воротничку блузки.

— Колдуй давай, пошли домой!

Ирабиль очнулась, в глазах мелькнуло что-то осмысленное. Вырвалась, наклонилась, подняла ножны и спрятала в них окровавленную саблю. Её дрожащая ладонь нашла руку Роткира.

— На счёт «три», — еле слышно пролепетала она. — Шаг назад. Раз, два, три!

Роткир сделал шаг назад одновременно с ней, запоздало подумав о том, что сзади полным-полно всякого хлама, и можно споткнуться, упасть…

Но он не споткнулся. Не упал. После лунного света нестерпимо яркой показалась комната, освещённая свечами. Уставленная зеркалами комната…

Кто-то без слов, резко схватил Роткира за плечи, рванул в сторону. Это уж точно было зря. Нападать с голыми руками на человека, который только что двух волколаков прирезал — да это ж сущее безумие!

Роткир сделал сложный кульбит, вывернулся из хватки, перекатился и встал, пырнув на удачу мечом, как ножом. Меч неведомая сила тут же вырвала из рук — он звякнул об пол — и Роткир оказался лицом к лицу с разъярённым Кастилосом.

— А, это ты, — вырвалось у Роткира.

— Тебя сколько раз убить надо, крысёнок, чтоб в башке что-то сдвинулось? — прорычал Кастилос.

Роткир прикинул, как всё выглядит для Кастилоса, и согласился, что зрелище не очень. Подопечная принцесса пропадает среди ночи с каким-то висельником, потом появляются оба в кровище и дерьмище… Ну что тут скажешь?

Кто другой завопил бы: «Сама виновата!» — и был бы прав. Но улица — она всех по-разному учила. Роткиру, вот, такие учителя попались, которые говорили, что каждый сам в ответе за то, куда голову суёт, даже если то — петля. Мол, не решил бы в петлю — так и воровать бы не пошёл. А раз пошёл — значит, выбрал судьбу, живи с оглядкой, жди расплаты.

— Давай так, — вступил в переговоры Роткир. — Я за «крысёныша» промолчу, а ты, громко топая, спать пойдёшь. И вроде как все довольные, и убивать никого не на-а-а…

Роткир захрипел, когда пальцы Кастилоса сжали ему горло. Дышать-то не требовалось, сердце всё стояло. А вот договорить не дал — обидно. И держит-то, скотина, крепко. Тут либо брыкаться без толку, либо из захвата выходить, да в ответку, и уж лупить наверняка. А когда два вампира всерьёз сцепятся — известно, что бывает (тут Роткир вспомнил драку Кастилоса с Эрлотом).

Можно, конечно, и просто сдохнуть. Это, с какой-то стороны, даже справедливо будет. Но что Роткиру та справедливость, когда у него, окромя жизни, ничего не было, нет и не будет? А Та Сторона никуда не денется. Там дождутся.

С этой мыслью Роткир выпустил из рукава нож. Через миг он ударит Кастилоса в локтевой сгиб. Потом ногой в пах, или в живот, в челюсть коленом, ножом наотмашь… Тут бы с человеком всё и закончилось, но с вампиром будет сложнее. Придётся хватать меч и сразу поджигать…

— Отпусти его, Кас! — На том самом локтевом сгибе повисла принцесса. И пальцы Кастилоса разжались. — Мы ведь… Просто… Ну, гуляли.

Роткир отступил к стене и хрипло закашлялся, стараясь унять смех. Смех разбирал даже несмотря на остановившееся сердце.

— Гуляли? — переспросил Кастилос и рывком развернул принцессу к зеркалу. — Серьезно?!

— Ой, …! — крикнула рыжая, шарахнувшись от собственного отражения.

Было от чего. Волколака-то крайнего Роткир прям над ней зарезал, хлестало как из ведра. Там, впотьмах да впопыхах, не до того было обоим, а тут… Залило принцесску основательно. Блузку только выкинуть, хотя пуговки на месте. Остальное отмоется… Часа за два.