В сильно прокуренном кабинете, в поздний час сидел полковник очень специальной службы и майор той же самой не менее специальной службы. Они были приятелями и любили задержаться на работе, чтобы в тиши кабинета скушать поллитры коньячка и в отсутствии жён потрепаться обо всём покуривая сигареты.

— Петрович, знаешь какой новый анекдот появился в городе?

— Давай, рассказывай, тебе ж агенты носят их кипами, можно издавать уже, типа для служебного пользования.

— А! Начальство не поймёт публикацию, — ухмыльнулся майор, — вопрос: «Какое здание самое высокое в Харькове?», ответ: «Наше с тобой, потому что до Бога близко!»

Полковник усмехнулся:

— А я уж думал, ослабела народная фантазия, последнее время кроме как про генсека и его отношения к выпивке вообще ничего не услышишь.

Внезапно в закрытом кабинете возникло дуновение ветерка, и сигаретный дым полностью улетучился. Оба особиста повернулись в сторону двери, чтобы посмотреть, откуда ветер. Дверь была закрыта. Повернувшись обратно, они застыли от неожиданности: в кресле сидел высокий чернявый мужчина лет тридцати самого рокерского вида: в чёрной коже с обилием железных цепей и пряжек, с двумя серьгами в ухе, цветной татуировкой на руке и тщательно выбритым серпом и молотом на коротком ёжике черепа.

Такой тип если и мог появиться в областном управлении КГБ, то только в наручниках и в комнате для допроса в подвале, но никак не в следственно–аналитическом отделе, сам, среди ночи и без всякого сопровождения. Сюда, даже сотрудники КГБ, далеко не все имели доступ.

— Ты кто такой, и как сюда попал? — полковник наливался гневом, — я <б…> всех дежурных на проходной под трибунал пущу!

— Виктор Дмитриевич, они не виноваты, они не могли ничего сделать! — молвил незнакомец.

— Я сейчас это выясню! А ну, Паша, беги в дежурную и наряд сюда! — сам полковник схватил телефонную трубку.

Надо признать, что оба действия не возымели успеха. Трубка внезапно стала жидкой, и разлилась чёрной кляксой на служебные бумаги, а майор с разгону въехал в невидимую преграду в проёме двери, и теперь потирал быстро синеющую шишку на лбу. Оба военных повернулись к незнакомцу: тот продолжал сидеть, с интересом наблюдая за суетой.

— Ещё раз спрашиваю, ты кто такой! Ты хоть понимаешь, с кем ты в шутки играешь, и что с тобой будет?

— И что же со мной будет? — с ехидцей спросил незнакомец, — или вы меня засмеёте до смерти?

Полковник побагровел, а вот к майору, кажется, наоборот постепенно возвращалось самообладание:

— Остынь, Петрович, тут явно чертовщина какая–то, надо хотя бы выслушать его.

— Вот–вот, именно чертовщина, и вам действительно надо выслушать меня, — незнакомец улыбнулся очень хищным оскалом, — и для здоровья полезнее, и жизнь продлевает…

— Давайте обойдёмся без запугивания! — взял инициативу в свои руки майор, — итак, что вы хотите нам сообщить?

— А вот это уже другой разговор, — сразу посерьёзнел пришелец, — сегодня вечером, примерно в шесть часов, из пятнадцатой психиатрической больницы сбежала больная шизофренией некая Оганесян Дина Багратовна, двадцати трёх лет отроду.

— А нам какое дело?!! Мы психов не ловим, с этим и менты справятся, — перебил полковник.

— Во–первых, сами не справятся, а во–вторых, дослушайте до конца! — продолжил странный посетитель, — Через четыре часа после побега сумасшедшей, был произведен побег из воинской части № 33637 рядового Владимирского Василия Николаевича.

— Хм… опять не по нашей части, этим военная комендатура занимается, хотя продолжайте, становится интересно.

— Два часа назад было совершено ограбление магазина «Берёзка», по улице Отакара Яроша, догадываетесь кем?

— Наверное этими двумя, хотя и не понимаю причём тут КГБ…

— А КГБ тут притом, что этих двоих надо поймать и доставить живыми сюда, причём вашими силами.

— Ну… допустим, мы бросим все силы на их поиски… — договорить полковник не успел, «рокер» его перебил:

— Искать никого не надо, они сейчас на Южном вокзале отбиваются от местного цыганского табора. Когда я их покинул, табору везло и ещё не было жертв. Только, боюсь, это долго не продлится, и цыгане скоро оттуда будут убегать, в смысле, убегать будут те из них, кто останется живой и будет в состоянии бежать.

— Такие крутые ребята? — с сомнением хмыкнул полковник.

— Не то слово! — совершенно серьёзно заметил чернявый, — но их надо поймать, во что бы то ни стало.

— А если я откажусь?

— Извольте ознакомиться! — паскудный «рокер», громыхая цепями, извлёк из кармана листок гербовой бумаги неизвестного учреждения и протянул полковнику.

Петрович всмотрелся в лист, и чем дальше он читал, тем всё более и более жалким становился его вид.

— Что там? — не выдержал майор.