“Упругая грудь и ягодицы”, – провожу левой рукой по выгнутой спине и ощупываю ягодицы, правой сжимая сосок.

Девушка раскрыла глаза и громко застонала, выгибаясь ещё сильнее и вновь начиная дрожать.

“Да, она права”, – провожу по внутренней стороне бедра и останавливаюсь между ног стонущей девушки, правой же рукой аккуратно поглаживая тонкую шею и прикасаясь к покрасневшему лицу.

– Да, я тоже ждал этого.

“Когда если не сейчас?”, – смотрел я в умоляющее глаза, – “С кем, если не с ней?”

– Я тоже не против. Но уж прости – придётся потерпеть, – прошептал я на ухо и медленно задвигал левой ладонью, – Не люблю всё сразу.

В ответ она лишь продолжила всё громче стонать, выгибаться и неосознанно двигать бёдрами, сгорая от нетерпения и пытаясь ускорить мой темп. Принцесса окончательно лишилась рассудка, стоило мне проявить хоть какую-то активность.

Как же сильно она об этом мечтала?

Похоть – ужасна. И как Грех, и как чувство.

Но я ещё ужасней, ведь даже так – мне было приятно.

Передо мной – жертва, с которой я могу делать всё что пожелаю и за что она будет лишь благодарна.

И мне это нравится. Нравится мучать её одними лишь прикосновениями, нравится из раза в раз доводить до оргазма, нравится смотреть на искорёженное от удовольствия лицо и прикрывать её рот в попытке заглушить стоны.

Нравится доставлять ей удовольствие. Нравится, его прерывать и смотреть в слезящиеся и умоляющие глаза.

Нравится, как она сходит с ума лишь от моих рук.

Нравится тот факт, что впереди меня ждёт секс. Нравится, как она будет меня ублажать всеми доступными способами, которые сама и подсказала – ртом, руками, грудью.

Мне всё это нравится. Я не против всего этого. Я хочу, чтобы принцесса великой империи делала всё, чтобы заслужить хотя бы простых ласок руками.

И тем не менее я осознаю – я ужасен. Похоть ужасна.

Как и осознаю то, что с исчезновением Света и Тьмы, Грехи начинают влиять на моё сознание.

Лень, Тщеславие и Гнев были заблокированы ещё до пробуждения Авенира. Но что будет с Похотью?

Сможет ли она разблокировать в реальности и остальные?

Не знаю.

Но что знаю точно – сейчас я хочу слышать мольбу и девичьи стоны. Видеть её оргазм.

И я вижу.

Что-ж, пора бы принцессе снова заслужить ещё пару минут прикосновений. И на сей раз говорить ей не удастся.

Но если постарается…

Да. Да! Если постарается, может и получит то, о чём так рьяно умоляла пять минут назад.

Да, определённо получит.

На сей раз пока я не наслажусь уже я – носитель Похоти.

Первородный - 1

— Точно всё в порядке будет? — задрал бровь Адам.

– Да, – говорил я сквозь фальшивую улыбку, – Я не могу не вернуться, ты же знаешь. Всё будет в порядке.

“Твою мать…”, — грудь стягивало, а сердце мерзко немело.

— Ну-у-у-у…, – протянул он и потёр сонные глаза, — Да, ты и впрямь неубиваемый. Руки вот обратно прирастают.

“Прости, Адам”, — тяжело дышал я, – “Прости меня, пожалуйста”

— Но всё равно, такое огромное сражение…, – пробубнил мальчик, – Просто будь осторожен, хорошо? Прям-прям осторожен.

— Д-да…, — неуверенно прошептал я и положил руку на встрёпанные волосы мальчишки, — Обязательно!

“Прости, Адам. Я изнасиловал твою сестру. Твоего самого дорогого человека”

— Ладно, пойду проведаю Арианну и в путь. Дня через два вернусь, -- вновь тереблю волосы парня и направляюсь к дому старейшины.

Уже вечерело. Прошло несколько часов, как я вошёл в источники, и двадцать минут, как оттуда вышел.

“Сердце…”, – со всей силы сжимаю кулак, – “Давит”

Адама я встретил сразу же. Все двадцать минут мы болтали, и все двадцать минут я не мог посмотреть ему в глаза.

Я тварь. Заложник собственного эгоизма. Захватить Похоть – моё решение.

Именно я изнасиловал его сестру. Не грех.

“Какая же я дрянь”, – ноги слушались неохотно, – “Просила бы она без воздействия Похоти? Не забери я Грех у сестры, предал бы Адама?”, – позади послышалось шебуршание, – “Да, я ей нравился, но она ведь даже не понимала, что происходит. Я не видел разума в её глазах”, – сердце ноет всё сильнее, – “Я просто изнасиловал беспомощную девушку”, – слышится звук портала, – “Какая же я…”

– П-пожалуйста, – принц телепортировался за мной и схватил за сжатый кулак, – Только вернись, хорошо? Обещай, что вернёшься! – повторил он дрожащим голосом.