Ментальный удар застал Эвересту в тот момент, когда к ней опять за настойкой пришел Дендис… Был поздний вечер. Марита, несмотря на субботу, продолжала работать, придумывая отчёт о ещё не проделанной работе, наперед сглаживая по сотворенному Хранителями плану самые острые моменты. Окно было распахнутым. Еле различимые серо-синие пушистые облака медленно плыли по зияющему чернотой небосводу. Изредка в четких черных стыках между ними просвечивали яркие точки звезд, будоража тем самым воображение влюбленных в ночное небо наблюдателей.

Чем занималась Хадиса Кирин — было неизвестно, но девчонку откровенно крыло. Эвереста ощущала это на себе, безошибочно узнавая ее ментальное воздействие.

Дендис потоптался в открытых дверях и сказал, что принц вернулся под теплое крыло охраны, даже обещал заглянуть утром по вопросу стипендии… И продолжил топтаться все там же, в дверях.

— Хотите настойку? — понятливо поинтересовалась Эвереста.

— Только без овец, — предупредил Диндинус. Улыбка, проскользнувшая на его суровом лице, манила…

Пожав плечами, Эвереста отвернулась от окна и направилась к шкафу, привычно открыла дверцу и подвисла…

Шкаф был действенно пуст. Дендис заглянул через плечо и застыл, шумно выдохнув.

В этот момент и накрыло. Вспышка возбуждения пронеслась по позвоночнику, а из окна донеслись откровенные стоны… За закрытой дверью звонко брякнулась об пол печатная машинка…

— Погано-то как… — прошептала ректорша, чувствуя, как лапищи Диндинуса опять чудят поползновения.

— Сейчас будет легче, — пообещал он, и Эвересте стало ясно, что наступил тот момент, когда ей припомнят и овцу, и все остальное, ранее сказанное…

* * *

Отобрав у Линн эстафету, Камилла сжала ладошкой член у основания и, представив себе вкуснейший вишневый леденец, начала лизать его. Медленно, со вкусом, смакуя послевкусие каждого движения. Парень от нетерпения сначала подался бедрами вперед, а потом начал вовсю толкаться ей в руку, тихо постанывая и раз за разом запрокидывая голову назад.

Получив смачный шлепок по заднице, он вздрогнул:

— Всегда мечтала отшлепать принца, — пошло ухмыльнулась Линн, опять опускаясь на коленки и кусая его за попу. Потом провела язычком по внутренней стороне бедер, обвела им яички и, сжав пальцами ягодицы, потянула нежную кожу яичек губами.

Столб откровенно мешал.

Послышался протяжный стон, приглушенный тканью. Особо сильно толкнувшись вперед, парень кончил и повис прикованным, не в силах больше стоять.

Сглотнув, Камилла довольно улыбнулась и поднялась на ноги. Его Высочество шумно дышал. Это ощущалось даже через мешок, украшенный стрингами.

— Может, его развязать? — с каким-то сожалением предложила орчанка. Линн удивленно взглянула на подружку:

— Шутишь? Он же убьет нас на месте. Правда, Ваше Высочество?

Но в ответ они получили только мычание и слабое мотание головой в разные стороны. Фыркнув, Камилла содрала с головы парня розовые стринги, а потом начала развязывать шнурки холщового мешка. Линн тем временем пожала плечами и начала возиться с кандалами…

— И вообще, Ваше Высочество, кто это на вас намо… тал, — выдала Камилла, развязывая последний узел и отбрасывая мешок в сторону. Правда, последнее слово девушка буквально выдохнула от удивления и растерянности, увидев наконец раскрасневшееся лицо своей жертвы…

Увы, на нее смотрел вовсе не Максимилиан Дрейк, а оборотень с резиновым кляпом во рту. В это миг щелкнул открывшийся замок наручника, и Горр тут же сорвал с лица кляп. Линн наконец подняла голову и только теперь увидела перед собой чрезмерно короткие русые волосы. У Максимилиана шевелюра была длиннее и темнее.

— Ах ты ж сволочь… — в сердцах выдохнула Рылова и замахнулась, явно намереваясь дать пощечину. В тот же миг Горр схватил Камиллу за руку и с силой дернул девушку на себя. Не успела она опомниться, как на левой руке уже красовался наручник.

Как раз вовремя. Удар у Рыловой всегда был сильный. Лёгкой пощечиной она могла и челюсть вывихнуть, и височную кость проломить.

Линн едва успела отскочить. Но Горр ею не интересовался, ловя вторую руку орчанки и так же безжалостно пристегивая ее. Камилла скована, мир спасён. Что может быть лучше? Можно надевать штаны и идти спать…

— Эй! — вскричала Камилла, пытаясь освободится. — Горр, это безнравственно!!!

— А отсасывать мне на главной площади и при этом называть Его Высочеством — нравственно?! — обернулся к ней оборотень, зло сверкнув глазами. Член стоял колом и прятаться в штаны не желал…