Л: Успокойся! Что за нервы, ну не брала трубку и не брала, что с того, не до тебя было значит. — Наиграно закатывает глаза и оглядывается по сторонам, явно убедиться в том, что за нас никто не увидит.

Д: Принцесса, я понимаю, что у тебя проблемы с родителями, о которых ты мне даже не рассказала, ну об этом мы поговорим позже, а сейчас… — открываю рот, чтобы продолжить свой монолог, как маленькая палец утыкается мне в грудь.

Л: А, сейчас ты просто заткнешься и послушаешь меня, подлый обманщик! Раз и навсегда заруби себе на носу, я тебе не «принцесса», «красотка» и как ты там еще любишь меня называть! Я не хочу больше видеть и слышать тебя в радиусе километра, если ослушаешься — заявлю в милицию. Прощай, Демид! — она толкнула меня плечом и прошла мимо, а я остался стоять прибитый пыльным мешком.

Д: Это шутка? — снова бегу за ней и нервно посмеиваюсь, моля всех богов, что это был какой-то дурацкий сон, чтобы я сейчас проснулся, а рядом она тихо посапывает. — Тебе удалось меня напугать! Я правда очень боюсь тебя теперь потерять. — догоняю и прижимаю к стене своим телом, тянусь к ее губам, за что получаю пощёчину.

Л: Ты, действительно, тупой или только притворяешься? Я, кажется, доходчиво объяснила, отвали от меня придурок, ты мне не нравишься и никогда не нравился, я соврала, чтобы проверить, как долго ты сможешь за мной побегать, чтобы «заполучить», — она в воздухе рисует воображаемые кавычки и ядовито улыбается, — а потом, как встанешь на задние лапки и будешь выполнять команды дрессированного пса. Ты думал, что это ты со мной играешь? Нет! — Подходит ко мне, загнав меня в угол и машет перед носом пальчиком. — Нет! Нет! Скажем так, ты моя лабораторная работа по философии, Демид, который не верит в любовь! — подмигивает и я понимаю, что кто-то передал ей слова, сказанные мной, тогда на паре.

Д: Значит, это все была ложь? Все те слова! — мои голос стал сталью, сердце кровоточило от осколков льда летевших из глаз, напротив.

Л: Почему же, — она поднимается на цыпочки и тянется к моему уху, — стонала я натурально. Единственное, что с тебя можно взять смазливая внешность и умение отлично трахать — на этом все! — Последний удар, мое сердце остановилось — ровная линия «пииииииии», пациент мертв. — Вот только, чего ты добиваешься, складывая в копилку тела девушек? Трахая их на своих простынях, а потом утром выгоняя, как будто ничего и не было, не обещав даже перезвонить. Не понятно! Ты жалок, Демид, и смешон. — ухмыляется, а в глазах грусть. — А, ведь я предупреждала, что ты меня запомнишь на всю жизнь, я свое слово держу. — Отдаляется от меня спиной, последние слова зависают в пространстве между нами.

Д: Я тоже держу свое слово! — говорю так тихо, что вряд ли она слышит. Смотрю ей в след, с каждым ее шагом мое мертвое сердце окутывала тьма и холод. Мне не было больно, обидно и плохо, просто из-за того, что нечему было болеть — там была пустота. Ее маленькие ручки, когда прикоснулись в последний раз к моей груди вынули сердце и душу, оставив черную дыру. Теперь там была пустота и кромешная тьма, которую заполнить могла только она, моя Лина.

Такой мощи и силы я никогда еще не чувствовал в своих руках, страх, который еще утром присутствовал смыло волной желания крушить, бить и ломать. Выходил на ринг с одной фикцией — убивать! Стоя на бетонном полу босыми ногами, раньше я ощущал холод, и слегка уловимый запах сырости, а теперь мое обоняние жаждало запаха крови. Поднимаю взгляд по сопернику оценивая сегодняшний результат боя, он выше меня на голову, размашистее в плечах раза так в два, его глаза — голубые, как у моей Лины, земля уходит из-под ног, он было уверенности не остается и следа, снова всплывают ее слова, что это был все лишь эксперимент. Рефери объявляет о начале боя, соперник бежит на меня — удар, промах, снова его удар и снова промах. Я изворачиваюсь, не в состоянии сообразить, как нанести удар, отвлекаюсь на его голубые глаза и пропускаю нокаут. В глазах двоится, голова шумит, а перед глазами холодный лед Антарктики. Злость прожигает изнутри, начинаю наносить удар за ударом, удар за ударом. Снова отвлекаюсь на мысли о разговоре, произошедшем часами ранее и оказываюсь на бетонном полу, слышу собственное дыхание, по лбу стекают капли крови, но я встаю. Что меня заставляло каждый раз подниматься и бороться дальше — не знаю, ведь, по сути, последний смысл, ради чего жить и стремиться к лучше был потерян для меня навсегда. Заношу кулак вверх, бью соперника в челюсть, хруст ломающейся кости чувствую своей кожей, он падает к моим ногам, и толпа взрывается овациями.

Р: Вот же живучий, щенок! — говорит мне рефери и поднимает руку вверх, символизируя победу.

Д: По аккуратнее со словами, Костик, а то за такое в морду получить не долго — ты меня знаешь! — цежу сквозь зубы парню-рефери.

Р: Расслабься! Я же шучу. Поздравляю с победой!

«Победа», но послевкусие радости, я не чувствовал, только душевную пустоту и безразличие к окружающему. Прохожу мимо толпы, как вдруг на мои глаза опускаются маленькие ручки.

М: Угадай кто? — щебечет женский голос, но не долгожданный. Накрываю незнакомые руки своими ладонями и снимаю их со своих глаз, поворачиваясь к обладательнице вопроса. — Привет! — ярко красные губя растягиваются в улыбке.

Д: Привет! А мы знакомы? — роясь в памяти, пытаюсь вспомнить имя девушки.

М: Нет! Я — Мария! — слащаво улыбается девушка, а меня аж передергивает от сладости, исходящей от нее. — Хочу познакомиться и взять автограф. — похотливо опуская глаза на мой голый торс, вот тут — указывает на ложбинку между пышных грудей.

Д: Я сегодня не настроен раздавать автографы! — разворачиваюсь и ухожу в сторону душевой, оставляя милую мордашку с ярко красными губами стоять одиноко одну в толпе разъяренных и потных людей. Она еще что-то кричит мне в след, однако, я продолжаю уходить, не обращая на нее никакого внимания. Достаю телефон и набираю Кирилла, за последнее время мы перестали с ним разговаривать и делиться личной жизнью, пора — это исправить, ведь теперь, то я никому ничего не должен.

К: Да, алло! — тараторит друг.

Д: Что делаешь? — перекидывая полотенце через плечо, спрашиваю.

К: Собираюсь прогуляться. — сдержанно отвечает он.

Д: Отлично! Я с тобой. — строя планы провести этот вечер не в одиночестве.

К: Вообще-то нет. — откашливается он.

Д: Почему? — останавливаюсь на пороге душевой.

К: У меня, как бы свидание. — молчание. — С Линой!

Д: А, — выдыхаю и пытаюсь произнести нормальным тоном. — Хорошего вечера. Тогда до завтра! — отключаюсь и бью переодевалочный шкафчик. Осознание происходящего обрушивается на меня и накрывает волной душевной боли. Анестезия непонимания отпускает, а ее место занимает одурманивающая боль, которую невозможно сравнить, ни с одной физической. — Сука! Сука! Шлюха! Тварь! Ненавижу тебя. — Покидал раздевался с мыслями о том, что завтра расскажу другу всю правду про их общую подругу и ее умениях раздвигать ноги. «Умения, которые тебя так заводят.» — ехидно шептал внутренний демон, который занял свое место в левой части груди. «Не нужно — пожалеешь. Так ты ее не вернешь!» — перебивала совесть. — Она мне, нахуй, не нужна! — захлопнул дверь и вышел на улицу.

Возле машины облокотившись о капот, стояла та самая незнакомка из бара, вертя в пальцах свой длинный локон черных волос.

М: Я, наверное, плохо попросила в прошлый раз. — говорит она, встречаю меня.

Д: Сколько тебе лет? — ставлю ее в ступор своим вопросом, поэтому она не сразу отвечает.

М: Полных 18 лет! — и снова улыбается, так наигранно, что меня начинает тошнить от ее фальшивой игры.

Д: Твои родители в курсе, где ты сейчас находишь и собираешься делать? — надвигаюсь на нее, тем самым припечатываю к дверце авто. — Одобрили бы они, что их маленькая дочурка поздно ночью стоит на пустынной парковке в компании опасного борца? — поворачиваю голову на бок и смотрю в ее глаза, они такие же искусственный, как и она сама.