Л.А.: Чего вам? — без приветствия спросила женщина.

Д: Где Лина? — глядя ей через плечо вопросом на вопрос переспросил я.

Л.А.: Лины нет дома, молодой человек! — прикрывая дверь, говорила она. — До свидания! — хватаю дверь в последний момент перед закрытием.

Д: Не врите! Я знаю, что она здесь! — зло сквозь зубу шепчу я. С силой тяну на себя дверь, борясь с хрупкой женщиной по ту сторону, и она поддается. — Лина! Ты где? — кричу, пролетая мимо женщины в квартиру без ее ведома. Но в ответ тишина.

Л.А.: Что ты себе позволяешь, маленький мерзавец, я же сказала, ее здесь нет! — почти кричала она на меня. — Пошел вот от сюда, ты ей не нужен. Ты просто неудачная ошибка ее молодости.

Д: Что? — пригвоздив взглядом ее к стене, спрашиваю ровным и холодным тоном.

Л.А.: Ты меня услышал! Я сказала, чтобы ты выметался из нашей квартиры и оставил в покое мою дочь, иначе тебе не поздоровится. Так понятнее! — ядовитым тоном прыснула ее мать.

Д: Так вы мать Лины? — усмехнулся я. — Хороша же мать, в то время, как мучают ее ребенка стоите тут и городите всякую чепуху. В последний раз, по-хорошему, прошу скажите, где Лина! — почти угрожая заявил я, надвигаясь на женщину, как тигр на антилопу.

Л.А.: Ее здесь нет! Проваливай, ничтожество! — звенящие тишина на пару минут застыла между нами, а затем грохот, поворачиваю голову в сторону источника звука, а там стоит моя Лина. Вся растрёпанная, зареванная и, что это, кровь на губе. «Он снова ее бил? Сука! Убью нахер!» — подначивал внутренний демон.

Л: Хватит ему врать! — навзрыд кричала Лина, подбегая ко мне. — Идем от сюда, пожалуйста! Уйдем!

Л.А.: Куда ты собралась, маленькая прошмандовка! — схватив за рукав платья, поинтересовалась ее мать спокойным, но ядовитым тоном.

Л: Я ухожу от вас, я не могу больше жить в этом аду, мне осточертела ваша дисциплина, ваши приказы и вы оба. — пятясь назад от матери кричала Лина.

Л.А.: Что ты сказала, ну ка повтори, неблагодарная… — женщина замахнулась, явно, чтобы влепить звонкую пощёчину, но я перехватил ее руку вовремя.

Д: Не смейте, трогать, мою Лину — сжимал все сильнее и сильнее ее запястье.

В.В.: Твою? — послышался мужской голос из комнаты. — Кто ж таким будешь, герой? — он шел размашистой походкой, явно подвыпивший и со стеклянными глазами, такими же голубыми, как у Лины. — Ангелина, будь хорошей девочкой, выпроводи этого щенка за дверь, и мы продолжим с тобой начатый разговор! — сдвинув брови, он остановился не далеко от нас. Лина забилась в истерике, умоляя меня уйти, тянула за руку в сторону выхода. — Ты плохо меня поняла, маленькая дрянь? — хватая ее за руку, крикнул отец.

Д: Я, кажется, предупредит, не трогать руками мою Лину! — отдернув его руку с нее и пряча Лину за свою спину, делаю шаг навстречу к ее отцу. — НИКОГДА!

В.В.: Щенок, ты забыл с кем разговариваешь? Да я тебя в порошок сотру, гнида ты! — берет меня за портки, пытаясь поднять, но ничего не получается.

Д: Еще раз тронете свою дочь хоть пальцем, клянусь, я тебе все их переломаю, и мне глубоко похуй, кто ты есть и сколько у тебя там бабла. Количество нулей на твоем банковском счете не дает тебе права бить беспомощных дочерей! — смотрю на него испепеляющим взглядом.

В.В.: Что? — смотрит на дочь. — Не смей мне говорить, как воспитывать дочь, сосунок, у тебя еще хер до этого не дорос. Если моя шлюховатая дочь раздвинула перед тобой ноги это не делает тебя ее хозяином. — он раздувает свои ноздри, а у меня срывает стоп кран после сказанного. Толкаю его стене и специально мажу возле его лица, дабы доказать, я настроен серьёзно и следующий удар будет в цель.

Д: Не смей так говорить про нее! — сзади меня начинает бить мать Лины, чтобы я отпустил ее драгоценного мужа. Клянусь перед Богом, готов был удить его, не хотелось руки марать об говно. Отпускаю его со словами — Живи! — Беру Лину за руку, и мы уходим.

В.В.: Приползешь еще к нам, тварь неблагодарная, на коленях будешь проситься в дом — не пущу. В подоле принесешь, так тем более с подобием этого выродка на улице гнить оставлю. — кричал он нам в след, я держал свое самообладание до последнего, до самого последнего, пока не услышал «добрые» слова напоследок. Вернулся и все-таки, вмазал ее папаше в нос один разок.

Д: Что б ты подавился своими деньгами, куркуль! — сплюнул рядом с ним и сбежал вниз по лестнице, хватая любимую на руки и неся в машину.

Мы сидим в какой-то местной забегаловке и каждый молчит, думая о своем. Я смотрю на дно кружки с горячим чаем, хотя он уже, наверное, не горячий, скорее еле теплый, ведь заказ мы сделали давным-давно, да и находимся здесь уже около двух часов. Перевожу взгляд на Лину, а она, как фарфоровая кукла — не жива, ни мертва. Бледная как стена, глаза стеклянные, осунувшаяся спина, создается ощущение, что еще мгновение и она просто исчезнет. Ей бы по-хорошему в душ и отоспаться, но я в таком был состоянии, что не решился садиться за руль. Меня трясло внутри от злости на ее родителей, почему они так к ней относились, как отец смеет поднимать руку на собственную дочь, а тем более на такую дочь, как моя Лина? У меня не было семьи, по сути я не знаю, как все должно быть устроено, но я черт возьми не был и тупым, понимал, что мужчина физически сильнее и по природе своей должен защищать свою семью, оберегать свою женщину и своего дитя. Мне так хотелось сделать ее счастливой, чтобы она забыла, какими могут быть страдания, я обязан это сделать, другого выбора у меня нет, я забрал ее из семьи — идти ей больше некуда. В голове пробежала мысль «я женюсь на ней, тогда уж точно она будет моей по праву». Да, именно скоро конец года, она закончит свой первый курс, а я и вовсе покончу с учебой, достаток у меня не плохой на двоих хватит, а если не станет хватать — найду еще какую-то подработку, главное, что она рядом и улыбалась.